Я бросила подушку на пол, села. Маша замерла в проходе, но я одарила её говорящим взглядом и домработница ушла. А я взяла и открыла новую поллитровую бутылку и плеснула напиток в бокал. Понюхала, передернулась и выпила, тут же закусив долькой лимона, вместе с цедрой.

Тут же налила ещё, закусила и начала есть, сидя на полу. Ела жадно, словно голодала давно. Просто сейчас появились вкусы, яркие и возбуждающие аппетит дальше.

Третий бокал. За ним четвёртый – и вот я начала пьянеть. Переместилась с бутылкой, бокалом и лимоном поближе к камину. Смотрела на искусственный огонь. И, о боже, улыбалась.

Я точно сумасшедшая. Узнала про измену погибшего мужа, про его внебрачного ребёнка, и вот так себя вела – улыбалась, уставившись на ненастоящий камин, глуша восьмилетний... да, восьмилетний коньяк. Только такой Миша пил.

Меня никто не беспокоил. Даже Маша не зашла в гостиную за пустой посудой. И в доме тишина.

Дом большой. Столько комнат, помещений. Для меня одной. А одной в таком доме жить безумно одиноко. Не для этого мы покупали его.

Полбутылки уже нет. И я пьяная. Хорошо пьяная. Но ещё в пределах допустимого – мысли более менее ясные. Хотя, если я попыталась бы сейчас подняться, то наверное поняла бы больше про свое состояние.

Но мне хорошо. Улыбка на лице. А я ведь думала, что поплачу.

И здесь хлопнула входная дверь. Я повернула голову и на секунду, на одну гребанную секунду, представила вдруг, что сейчас в гостиную зайдёт Миша. А я брошусь ему на шею. Расцелую, заобнимаю. Прижмусь настолько сильно, на сколько способна...

– Ну привет, – услышала я женский голос, секунду посмотрела на его обладательницу и с досадой отвернулась. Открыла бутылку, налила коньяк в бокал. – Ты чего это пьёшь?

– Прикинь, захотелось! – развела я руками, расплескивая коньяк, в том числе и на себя. Опустила голову и смахнула с кашемирового плеча платья капли.

– О, сестра, смотрю ты дорвалась, – Владка плюхнулась рядом, забрала у меня бутылку и понюхала её содержимое. – Фу, коньяк. Клопами воняет.

7. ГЛАВА 7

Вытаскивая из недр памяти информацию, я начала говорить:

– Ничего ты не понимаешь, это все дубильное вещество... – но сестра меня с усмешкой перебила:

– Давай без лекций. Ты тот ещё ценитель просроченной настойки из насекомых.

Я цокнула языком, допила остатки из бокала, уже не закусывала, и тихо спросила:

– Маша тебя вызвала?

– Просто позвонила и сказала, что ты вступила на скользкую дорожку к алкоголизму, – усмехнулась Влада.

Я нервно покачала головой:

– И че, ругать будешь?

– Ну, ругать это неправильное действие для моей роли младшей сестры, – заявила Влада. – Да и честно говоря, я думала, что ты начнёшь раньше. Вообще, алкозаплыв дело хорошее. Даже, я считаю, полезное. Главное не надолго с Дионисом дружить. Разок, ну два...

– Я не собираюсь уходить в запой, если ты об этом, – заявила я самоуверено. – Я даже не знаю как это правильно делается.

– Это хорошо. Тогда пей. Сколько влезет, – кивнула сестра, а потом обняла меня. – Ну, поделишься, хотя бы, каков повод?

Сестру я любила. Даже несмотря на то, что узнали мы друг друга только в подростковом возрасте.

С моей мамой отец развёлся, когда Владкина мать забеременела. Ушел к ним, но жениться больше не стал. И нам с мамой помогал. Да и отцом он был хорошим, хотя мама моя и проклинала его почём зря. Допроклиналась. Отец умер. И вот на похоронах мы с Владкой впервые и встретились. И больше не расставались. Родство ощутили, трепет, нам было это нужно. И нам было хорошо вместе.

Маме пришлось смириться с появлением в нашей жизни Влады. И она даже её полюбила. И с бывшей соперницей, спустя много лет, подружилась. Они вон в отпуск вместе ездят. Бывают в жизни вот такие метаморфозы.