– Намного легче, чем днём искать в бинокль, – закрывая дверь за спиной гостя, похвалил парагвайские «ночники» Карпин. – У светлого пятна от разогретого двигателя отличная контрастность на чёрном фоне.

– А наземная техника так же заметна?

– С включённым двигателем – да, но вот холодное железо мало отличимо от фона. Однако рядом с техникой всегда суетятся солдаты, а уж человеческие тела в инфракрасном спектре зримо выделяются на местности.

В полевом штабе за развёрнутой на столе картой уже стояли командиры танковых, артиллерийских, авиационных и пехотных частей. После знакомства маршала с командным составом «красных» приступили к обсуждению плана ночной атаки на полевые позиции «зелёных». Однако большую часть времени провели не за раскрашенной красными стрелами топографической картой, а рассматривая местность на фотоснимках аэроразведки. Изображение с кадров фотоплёнки проецировалось на растянутую на стене простыню. Карпин руководил действиями офицера связи, работающего с фотопроектором, при этом концом длинной указки водил по чёрно-белым изображениям укреплений оборонительной линии противника.

После постановки боевой задачи обсудили и условности организации учебного боя. Окопы обозначены вспаханной плугом полосой земли, головы вражеской пехоты выполнены из обрезков фанеры, воткнутых в импровизированный бруствер, макеты танков собраны из толстых железных листов, пушки деревянные. Фанерные планеры будут изображать вражеские самолёты, артиллерийский огонь должен вестись учебными снарядами с пустыми болванками, стрельба из противотанковых ружей – стеклянными пулями.

– Стеклянными? – удивился необычному новшеству маршал.

– Стеклянные дешевле бронебойных, – пояснил Карпин, – и не наносят повреждений корпусу танка. Ведь противотанкисты будут бить в упор по бортам Т-34.

– Хорошо, хоть не по лёгким танкеткам лупите, – проворчал маршал. – Кстати, я знаю, что вы переоборудовали тысячу устаревших танков, переданных вашей армии.

– Да, пока наша армия ещё не укомплектована новыми средними танками, мы попросили у командования старые модели лёгких, отремонтировали на заводах за счёт Парагвая и установили на них модернизированные башни с современным электроприводом. Вместо старых пушек в башнях разместили двадцатимиллиметровые автоматические с удлинённым стволом и большим углом его возвышения. Теперь старички могут бить не только вражеские танки в борт, но и низколетящие самолёты сбивать, да и пехоте больше достанется.

– А ночниками тоже оборудовали?

– Только советскими моделями с инфракрасными прожекторами, – подтвердил Карпин. – На наших Т-34 такие используют стрелок-радист и водитель.

– Сразу оба? – удивился Тимошенко.

– Водитель видит отображение экрана прибора в зеркале трубы перископа, совмещённого с ночным прицелом пулемёта. Обзор возможен лишь по ходу движения танка, как видит дорогу водитель в свете обычных фар. Командир машины через свой прибор пассивного типа тоже видит подсвеченную инфракрасным лучом дорогу, но имеет возможность осматриваться далеко вокруг. Подвижный объектив прибора ночного дальновидения расположен на башне танка и ещё используется в качестве орудийного прицела. Изображение нечёткое, но, к примеру, вражеский танк с работающим двигателем отлично заметен даже с километровой дистанции.

– Для прицельного огня танку дальше и не надо, – удовлетворённо кивнул Тимошенко и решил уточнить ещё одну деталь операции: – А как вы рассчитываете проводить фланговый удар через минное поле?

– Пустим впереди танковой колонны «черепаху», – применил непонятный маршалу сленг казачий генерал. Пришлось разъяснять: – Мы переделали несколько тяжёлых танков Т-35 под машины минного разграждения. Почти десятиметровая длина его корпуса позволяет легко преодолевать рвы. Сняв с танка все орудийные башни, убрав боекомплект и лишний запас топлива, а также сократив экипаж с десяти человек до двух, мы поместили в корпус второй двигатель, увеличив мощность машины. Эти изменения позволили прикрыть низкий силуэт корпуса с боковых проекций и по фронту дополнительным слоем наклонно установленных броневых плит, придав ему вид панциря черепахи. Впереди к танку подцепляется минный трал из блока железных катков, закреплённых на раме, подпрыгивающей при подрыве мины под катком. При преодолении полосы минного заграждения танк разбрасывает перед собой дымовые шашки, скрываясь от огня противника. Продвигаясь вперёд, он оставляет за собой след из рассыпанного мела, а ночью обозначает путь светом тлеющих прогоревших шашек. Прорывающуюся машину прикрывает огнём колонна танков, следующая за дымящей «черепахой».