Тот тщательно повторил все операции и когда поднял бутылку на палубу, результат был тот же – пробка в горлышке бутылки оказалась перевернутой. Присутствующие вопросительно посмотрели на Андрея Петровича.

– Все очень просто, господа. Теплый воздух, находящийся в бутылке, при погружении на глубину, где температура воды гораздо ниже, охлаждаясь, сжимается, и пробка под действием мощного давления толщи воды проталкивается внутрь бутылки, которая и наполняется водой. Когда же начинается ее подъем, вода в бутылке постепенно нагревается, увеличивая свой объем, и пытается вытолкнуть пробку обратно. Но так как пробка имеет слегка коническую форму, то в конце концов она, повернувшись, вталкивается в горлышко именно бывшей нижней стороной, имеющей меньший диаметр. А дальнейшее увеличение объема нагревающейся воды приводит к увеличению давления на пробку, плотно вгоняя ее в отверстие горлышка. Вот, собственно, и весь секрет фокуса, господа, – удовлетворенно улыбаясь, заключил Андрей Петрович.

– И где же вы обучились этим премудростям, Андрей Петрович? – спросил капитан, весьма довольный эффектом, произведенным на его офицеров.

– Эти опыты, Фердинанд Петрович, проводил Михаил Петрович Лазарев, капитан шлюпа «Мирный», во время Антарктической экспедиции, – пояснил тот. – Однако надо иметь в виду, что подобный эффект возможен только при довольно значительной разности температур воды на ее поверхности и на глубине. А посему наиболее подходящим местом для подобных опытов как раз и является тропические воды океанов.

Капитан сделал шаг вперед:

– Разрешите мне от имени офицеров «Кроткого» поблагодарить вас, уважаемый Андрей Петрович, за столь поучительные опыты, доставившие нам истинное удовольствие, – с подъемом произнес Фердинанд Петрович, почтительно пожимая руку ученому под бурные аплодисменты окружающих.

– Еще во время первого кругосветного плавания по инициативе натуралиста Лангсдорфа, моего учителя по естественной истории, на «Надежде» собирали летучих рыб, попадавших на палубу шлюпа, и жарили их для кают-компании. Получалось, должен отметить, отменное блюдо. Это же свежая рыба, а не осточертевшая солонина! – обратился как-то Андрей Петрович к капитану. – Может, попробуем отведать даров моря с, так сказать, доставкой на дом?

– Вы так считаете, Андрей Петрович? – с некоторой настороженностью спросил Врангель.

– Безусловно, Фердинанд Петрович! Дело-то проверенное, – убежденно ответил тот. – Меня несколько смущает только одно обстоятельство.

– Какое, Андрей Петрович? – насторожился капитан.

– Высота борта здесь несколько больше, чем у шлюпа, а посему, вполне возможно, что количество попадающих на нее рыб может оказаться не вполне достаточным для приготовления деликатеса для всех господ офицеров.

Капитан откровенно рассмеялся:

– Да старший офицер мне уже неоднократно жаловался, что вахтенные смены не успевают выбрасывать этих «мерзких», по его выражению, летучих рыб за борт.

– Ай-ай-ай, какое расточительство! – притворно воскликнул Андрей Петрович.

– К тому же офицеров на транспорте почти вдвое меньше, чем на шлюпе, – загораясь идеей, уточнил капитан. – Поэтому даю указание старшему офицеру организовать сбор летучих рыб с последующей их доставкой на камбуз…

Вечером в каюту Андрея Петровича кто-то осторожно постучал, и в дверях появился сам Фердинанд Петрович с подносом в руках, на котором горкой возвышались аппетитные тушки поджаренных рыб.

Андрей Петрович встал из-за стола, отложив в сторону гусиное перо.

– Не мог отказать себе в любезности лично преподнести вам, Андрей Петрович, этот деликатес, как вы выразились, из даров моря. Честно говоря, не ожидал, что из этих «мерзких» рыб получится столь достойное блюдо.