– Можно. – Зен уступает место. – Добрый день, Даша.

Коротко киваю в благодарность.

Настроения любезничать нет, равно как и разговаривать. Поудобнее расположившись в кресле, я включаю аудиокнигу, всем своим видом давая понять, чтобы не тревожили. Так проходит почти два часа полета.

Мне не очень хорошо. Токсикоз доставляет много неудобств. Что только не пробовала за последнюю неделю, дабы облегчить свое состояние: и напульсники, и конфеты, и сухарики натощак. Ничего не помогает. Я уже на все готова, лишь бы прекратить эту бесконечную, изматывающую тошноту и жить полноценной жизнью. Насколько это возможно в моем положении.

Недавно, когда гуляла в парке и наблюдала за счастливыми парочками и родителями малышей, поймала себя на том, что мне обидно. Егор ведь не оставит Киру, я буду воспитывать ребенка одна.

Покосившись на Дамианиса, который сидит рядом и работает в ноутбуке, ощущаю неприятный укол в груди. Если бы Зен с дочерью не приехали полгода назад в Россию, все могло бы сложиться по-другому.

– Ты очень бледная, – замечает он, взглянув на меня. – Попросить стюардессу принести воды?

– Спасибо. Не стоит.

Даже удивительно, что недавно я считала Дамианиса очень привлекательным мужчиной. Теперь из-за Киры, которая вскоре станет женой Егора, хочется отсесть от Зена в другой конец самолета. Жаль, нет свободных мест.

Надеюсь, Калиничев прилетит в следующем месяце, как и обещал. Не уверена, что смогу дольше скрывать свое положение. С каждой неделей это будет все сложнее.

Прикрыв глаза, глубоко дышу, но это ни капли не помогает. Тошнота не проходит. Напротив, добавляются слабость и головокружение.

Бабушка говорила, что у женщин в нашем роду нет проблем с деторождением. Очень на это надеюсь, потому что если я буду часто лежать в стационарах, то не смогу толком обеспечить себя и ребенка. За предстоящие месяцы нужно подготовить финансовую подушку безопасности. На всякий случай.

Оставшийся час я уже не нахожу себе места. Терплю до последнего, чтобы не сбежать в туалет. Знаю точно, стоит только начать, и тогда рвоту долго не остановить. Нужно как-то продержаться до посадки, а в номере приму горизонтальное положение.

– Хочешь, покажу предварительный макет, который скинули архитекторы? – предлагает Дамианис. – Если утвердим на общем собрании, то именно он отправится в работу.

Киваю. Зен поворачивает ноутбук. Я внимательно смотрю на экран.

– Неплохо, – выдаю вердикт.

– Это все, что ты можешь сказать?

Поднимаю голову, встречаясь с его заинтересованным взглядом.

– Неужели настолько идеально? Нет желания что-либо добавить или убрать? Совсем никаких деталей? Обычно ты въедлива, вникаешь во все мелочи.

Сейчас малость не до того, но Зен прав, кое-что я бы подправила. Возможно, на собрании выскажу свое «экспертное» мнение.

– Не уверена, что проголосую за этот макет. Я знаю ваш подход к работе, Зен. В черновиках есть еще наброски, так ведь?

Дамианис широко улыбается:

– Ваш? – Он вопросительно изгибает бровь и смотрит с такой иронией, что становится не по себе.

Вдруг краснею до кончиков волос.

Да, я ответила тогда на флирт, но это ничего не значит. Была непринужденная обстановка, мы отмечали удачную сделку, отдыхали. Сейчас между нами снова деловое общение. Только и всего. Не стоит переходить черту.

– Есть еще два варианта. Покажу их на общем собрании. – Дамианис закрывает крышку ноутбука. – Ты сегодня не в настроении?

Ничего не могу ответить: к горлу подкатывает тошнота.

– Извините, Зен. – Я поднимаюсь на ноги и, пошатываясь, бегу к туалету.

Единственное состояние, в котором я чувствую себя более или менее сносно – это сон. Но уснуть с такой тошнотой, к тому же в самолете, – большая проблема. И из еды ничего путного нет. Сейчас бы пригодился стейк из говядины, который я оставила в холодильнике. Может, помог бы.