Ш: Давай без долгих вступлений и по существу. А потом я поделюсь своим мнением.

Р: Патрон, если вы помните, этих двух кандидатов мы отобрали по девяти параметрам, из которых два были наиболее важными. Вчера и сегодня я к этим мальчишкам пригляделся. И готов сделать первые выводы.

Ш: Ну, тогда начинай.

Р: Да будет мне позволено сказать, что один из кандидатов в ваши ученики идеально подходит на эту роль. Оба парня медики, оба имели дело с телами пациентов во всех возможных вариациях. Я даже сказал бы, что один реально видел всё, что может быть с телом человека. Второй, работал с живыми пациентами достаточно, чтоб понимать ценность жизни. Просто один и тот же вопрос они рассмотрели в разных плоскостях, но пришли, надеюсь, хотя и сомневаюсь, к единому знаменателю. И в этом отношении они оба готовы к реальным действиям. Но один из них не годится по другой причине. Он потенциальный лич.

Ш: Ты меня удивил…с чего ты так решил? Есть разумные объяснения?

Р: есть и не одно. К нам пришли двое мальчишек. Один имеет холодный рассудок и горячее сердце. Второй – холодное сердце и горячечный рассудок. И у второго нет того, что есть у первого.

Ш: (судя по хмыканью, на лице у шефа удивление)

Р: Я правильно Вас понял, что вы интересуетесь…

Ш: Короче, склихасофский…

Р: У одного из них нет сострадания. Отсутствие сострадания первый и вернейший признак мертворожденной души. Именно такие становятся личем. И тут ничего удивительного. Вспомните Мрака. Те же симптомы. Он не будет жить, но и Смерть его отвергнет. И тогда он озлобится. На всех. Последствия напомнить?

Ш: Спасибо, не стоит. Слишком хорошо я помню эпидемии чумы и оспы.

Р: все верно. Мрак долго скрывал от нас, что он лич. Но, простая случайность сорвала с него маску. Помните, как тяжело было его победить стандартными средствами? Вижу, помните. А на что его учитель тогда не обратил внимания?

Ш: Его учитель был идиот, поскольку не удосужился проверить душу подопечного на мертворождение и, по сути, поощрял появление в этом мире очередного спятившего лича. Поэтому завтра ты проверишь обоих. Чтоб снять все вопросы. И получи от них кровь на анализ. Мне очень нужно.

Р: Хорошо, патрон. Будет исполнено.

Ш: в любом случае надо уже действовать. Мой первый звоночек прозвенел.

Р: Когда?

Ш: три месяца назад.

Р: М-да… радостного мало. Тогда надо скорее определяться и проводить тест, иначе вы недотянете.

Ш: Расслабься. Второй звонок обычно бывает куда мощнее. И страшнее. И гораздо позже. Так что не бзззззди.

Голоса смолкли, и я слышал, как двое посетителей библиотеки сидели и что-то пили алкогольное. Наконец голос шефа попросил Романо прибрать и самому убираться из этого помещения. Хлопнула дверь библиотеки. Послышался звон бокалов. Сдержанные проклятия на незнакомом мне языке. И … тишина.

Я осторожно выглянул и пробрался тихо-тихо к третьему отделению. Там уже никого не было. Только яблоко на столике…

Я взял его. Повертел в руках. Посмотрел на него и так, и сяк. Улыбнулся. И… откусил половину.

16 июня 2009 года

Вчера я не знал, как описать тот «букет» чувств, который меня охватил после подслушанного разговора нашего начальника и его подручного. Что они там несли про мёртвые души, про превращения и прочий средневековый бред? Я так и не понял ни-че-го! Вот просто абсолютно! И на кой им наша кровь потребовалась?

Утро в офисе началось спокойно. У кофемашины, которую держат для всех, я столкнулся с Романо. Он стоял и ждал, когда закипит чайник, чтобы сделать себе чашку крепчайшего чая. Кстати, он заваривает не пакетики. Он заваривает настоящую заварку. Такую крепкую, чтоб потом от горечи все лицо скукоживается в подобие кулачка, а во рту все вяжет, как после смеси черноплодки и незрелой хурмы. Скулы сводит в ленту Мёбиуса. Я просто попробовал вчера его чаёк. Непередаваемые ощущения.