А я так безжалостно разбил все ее надежды. Хотя, какие там надежды? Я никогда ничего не обещал ни ей, ни ее семье. Сами себе придумали того, чего нет.

Ну что же… Я тот еще засранец. И не намерен позволять другим играть мною и распоряжаться моей жизнью.

Пусть теперь пожинают свои плоды. Извиняться не буду. Это вообще их проблемы, не мои.

- Разве я такое говорил? Разве оказывал Регине знаки внимания? Просил ли у вас ее руку и сердце?

Все молчат. А это значит, что со мной они согласны.

- Ты унизил мою дочь! - Динара высоко задирает подбородок и буквально пышет паром из ноздрей. - Никчемный, гнусный…

- Подумайте сто раз, прежде чем продолжать, - спокойно, крепко кулаки сжимая. - Вы не в том положении, чтобы меня в чем-то обвинять.

Чувствую, как сзади подрагивает София. Поворачиваюсь к ней.

Девушка бледная, как призрак. Переминается с ноги на ногу. Боязливо по сторонам смотрит. Того и гляди в обморок свалится.

Умеешь ты, Ильяс, произвести впечатление на женщин.

- Прошу нас извинить, Айгуль, - Рамиль строит из себя обиженного и оскорбленного, забывая, как раньше поступал с нашей семьей. - Но мы больше не можем тут находиться. Пока Ильяс не принесет нам извинений, - хватает жену и дочь за руку. - ноги нашей не будет в этом доме.

- Но, Рамиль, послушай, - мать бежит за ними, придерживая подол платья.

Усмехаюсь. Знающая себе цену женщина готова унизиться перед семейкой Сафиных, которые в прошлом принесли нам не мало бед.

Пусть скажут «спасибо», что я не стал копаться в том дерьме. Дал обещание отцу перед самой его смертью.

- Ильяс, что… что… - еле слышно, губы прикусывая.

- Небольшое представление для наших «друзей». Так нужно было.

Не собираюсь ей ничего объяснять.

- Ты вообще в своем уме, Ильяс? - истерика начинается снова. - Привел в наш дом какую-то девку с улицы, - София вздрагивает. - Так еще и женой будущей называешь. В могилу меня свести хочешь?

Наигранно хватается за сердце. Глаза закатывает. Театрально вздыхает, опускаясь на софу.

София уже было к ней устремляется, но я крепко ее удерживаю на месте. Нечего покупаться на спектакль мамы.

- Не строй из себя жертву, мама, - ее выходки раздражают. - Я не куплюсь, - вызывает у себя одышку.

Меня накрывает волна раздражения и гнева.

- Ты жестокий, неблагодарный сын, - слезы катятся из ее глаз, на что хочется крикнуть «Не верю». - Готов променять светлое будущее с идеальной девушкой на какую-то дрянь из подворотни. Да как…

- Хватит! - громко, что наверное стены ходуном ходят. - Не смей оскорблять Софию! - зыркает на мою невесту, словно та таракан, которого нужно немедленно раздавить. - Она не только станет моей женой, но и родит мне наследника.

- Ты обрюхатил эту бабу?! - мать заходится в истерике. - Я никогда не приму выродка не нашей национальности!

- Довольно! - хватаю Софию за руку и прижимаю к себе. - Ты живешь в моем доме мама, а значит примешь даже самого дьявола за обеденным столом.

Больше ни слова ей не сказав, увожу девушку наверх.

Злость на отступает.

Дышу часто-часто. Мышцы напряжены.

Хочется выпустить пар. Найти гребаное успокоение. Убраться из этого дома, где все отравлено отрицательными эмоциями собственной матери.

- Ильяс, мне больно.

Отпускаю руку Софии. Видимо сильно сжал, сам того не замечая.

Растирает поврежденную конечность, не смея мне в глаза смотреть.

- Завтра мы поедем в клинику. Нужно с доктором договориться.

Молча кивает головой. Такая послушная.

- А твоя мама… она…

- За нее не переживай. Она ничего тебе не сделает. Не посмеет.

Пусть только попробует что-то сделать, отправлю в загородное поместье. Подальше от столицы и ее друзей.