Неудобно. Но в нашей деревне случится может все что угодно. Начинаю с вечно пьяного соседа, любящего на своем дворе размахивать топором, и кончая пожаром. Только в том году два дома под чистую сгорело. Чудом остановить успели, пока на всю деревню не перекинулось. Повезло, что ветер не сильный был.

– Конечно, Арина. Иди. Я напишу тебе или позвоню. Может в кино сходим?

– Кино? – голова уже забита самыми плохими сценарии и о парне, которому еще минуту назад улыбалась, совсем не думаю, – хорошо. Давай, потом обсудим.

Срываюсь с места, бегу в гардероб, попутно набирая маму. Она не отвечает. Получаю куртку по номерку и перезваниваю на тот номер, с которого пять раз звонили. Выскакиваю наружу.

Сердце бешено бьется в груди, пока слушаю длинные гудки. Пока пересекаю небольшой двор. Бегу вдоль высоких уже давно облетевших кленов. Едва не поскальзываюсь на корочке льда и взвизгиваю, когда из-за соседнего дерева ко мне тянутся руки. Крепко до боли хватают за плечи и утягивают в густую темноту, куда не достает свет фонарей.

Сильные руки неожиданно быстро пробираются под куртку. Собираюсь крикнуть. Позвать на помощь. Но большая ладонь накрывает рот. А в ухо уже льется смутно знакомый и такой гипнотический голос.

– Здравствуй, Ариша. Как поживаешь? Скучала?

– Мирон, – выдыхаю сквозь его пальцы. Продолжая ощущать, как вторая ладонь прокладывает путь к моему нижнему белью. Безумие! – Что ты здесь делаешь?

– Проходил мимо. Ты ведь в этом универе учишься. Ветеринаром будешь. Нравится лечить животных.

– Откуда ты знаешь?

– Просто знаю и все. Не дергайся, кошечка. Ты так вкусно пахнешь.

На мгновение понимаю, что мне даже отбиваться от его объятий не хочется. Рядом с ним так неправильно хорошо. Так опасно приятно. Он незнакомый мужик. Опасный, судя по тому, что кричит интуиция. Но когда я ее слушала? Уж точно не тогда, когда осталась на ночь, несмотря на нового притащенного мамой пьяного хахаля. В тот день мне просто повезло. А еще дверь оказалась очень скрипучей. Но ведь могло все сложиться иначе.

– Мирон! Пусти! – наконец привожу голову в порядок.

В ней становится подозрительно пусто с ним рядом.

– А что мне за это будет?

– Твое достоинство не пострадает.

Готовлю пятку для удара.

– Ой, ой! Напугала.

Но хватку ослабляет. Достает наконец-то свои пальцы из моих… О боже! Когда он успел добраться до трусов? И где отдыхали мои мозги все это время?

Оказавшись на свободе, делаю сразу два шага назад. Но Мирон не проявляет агрессии. Выглядит, как кот, наигравшийся с мышью. Довольный. Слегка расслабленный. А я глупенькая подумала, что он меня тут насиловать будет. И, конечно, испугалась. Испугалась ведь?

– Мирон… я…

– Пошли подвезу, – головой кивает и добавляет, видимо заметив мою нерешительность, – не бойся. Я котят не обижаю.

– Ты только в трусы к ним залезаешь! – фыркаю, поправляя одежду.

– Какая ты извращенка, Ариша. Мне нравится.

Смеется одними глазами, которые сверкают в полумраке, как два драгоценных камня.

– Для тебя Арина… можно без отчества, пожалуй.

– Благодарю, – отвешивает шутливый поклон.

Выглядит совсем безобидным. Ну, с чего я решила, что он опасный? Обычный мужчина. Очень красивый мужчина. Просто роскошный. И обратил на меня внимание. Как тут остаться равнодушной?

– Ладно. Подвези. Но руки больше не распускай.

– Как скажешь, – кивает и идет первым.

Я оглядываюсь и начинаю семенить следом. Почему он не оглядывается? Настолько уверен, что я, как баран, иду за ним на веревочке. А я и правда иду. Вот уж действительно… овца.

Внутри такой же роскошной, как Мирон, машины тепло и комфортно. Кожаная обивка светлого бежа. В нос не бьет противный запах ароматизатора, как в дешевых такси. Чистенькие коврички словно только что с автомойки.