- Тимур не знает о брате?

- Нет... - она отпускает меня, - И не докажет, что это я папашу грохнула. Догадки это его. Зорин трахаться ко мне приехал. Гнида, врал что-то про любовь, выходил за дверь номера и забывал. Он клофелин пил от давления. Я ему дозу увеличила и в вино подмешала.

- Господи... - мои руки взлетают к горящим щекам, - Что ж вы все творите, люди?

Я в полном шоке, но не испытываю к женщине осуждения. Скорее... Оооо.... По спине проходится нервный озноб. Я ее понимаю!

- Так что не при чем Буров твой, - она грустно склоняет голову и прикрывает глаза, - И ты не при чем. Извини, что так вышло...

Не зная, что ответить, я просто тупо смотрю перед собой. Она нездорова и не в себе - это факт... Но...

- Сдашь меня? - оскаливается.

- Нет... - я качаю головой, - Я сделаю все, чтобы вытащить тебя, - сжимаю ее горячие пальцы, - Валя у тебя температура...

- Да, - она морщится, - Чувствую. Башка болит. Ты это... Не парься. На мне, как на собаке. Дай просто какую-нибудь таблетку обезболивающую сожрать и антибиотик.

- Зачем тебе антибиотик? Я должна понимать...

Она, шипя от боли, молча ложится на спину. Дергает вниз спортивные штаны, оголяя бедра, и на них я вижу явные следы от мужских пальцев.

Мои глаза расширяются...

- Да перестань... - Валя замечает мою реакцию, - Ну, как целка, ей Богу. Трое было. Охраннички... Как суку им меня отдал.

Я понимаю, что больше не могу смотреть на девушку. Мое воображение слишком ярко дорисовывает события. Голова начинает кружится, сердце в груди сжимается в комок, а дыхание сбивается... У нас разные реальности - это правда... И я запрещаю себе проводить между нами параллели, просто встаю с одеял, забираю пакет с медикаментами от шкафа, возвращаюсь и высыпаю их рядом с ней.

- Я сделаю, все что нужно, Валя... - мягко касаюсь пальцами ее живота и поглаживаю, успокаивая.

13. Глава 12. Оружие для мира.

Марья.
 

Я кладу руку на лоб засыпающей Вали. Ещё горячая, но уже не такая, как раньше. Парацетамол начал действовать. Хочу убрать руку, но девушка перехватывает меня за запястье.

- Оставь ещё... пожалуйста, - просит, прикрывая глаза, - Холодная. Хорошо.

Она успокаивается, свернувшись в комочек и обняв меня за руку. Ее черты лица становятся мягкими, ресницы чёрными веерами подрагивают на щеках, выдавая поверхностный сон хозяйки. Я невольно отмечаю, что Валя - красивая женщина, и не понимаю, почему жажда денег становится больше инстинкта самосохранения. Даже работать сиделкой при тяжело больном старике легче, чем лежалкой при молодом, а как я поняла из рассказов Вали, то ещё и не всегда при молодом. Мне никогда этого не понять...

Тихо встаю с одеяла, собираю лекарства в пакет и иду в сторону двери.

Раз, два, три... Тихонько стучу по дереву.

Но никто не спешит мне открывать. Стучу чуть громче, жду, но снова никакого эффекта не происходит. Волна жара пробегается от копчика до затылка и поднимает волосики на руках. Меня тоже заперли в подвале! Прировняли к женщине, которая без моей помощи имеет мало шансов выйти отсюда... Или просто забыли, что я здесь? Прислоняюсь ухом к двери, чтобы понять, есть ли за ней хоть кто-нибудь живой. Долго ничего не могу разобрать кроме невнятных шорохов и мужских редких голосов. В какой-то момент даже перестаю дышать, впадая в полное звуковое восприятие, потому что мне кажется, что я слышу голос Миши. Прижимаюсь лбом к двери и несколько раз ощутимо прикладываюсь. Я просто схожу с ума на нервной почве.

Но звук тяжёлых шагов начинает нарастать. Каким-то шестым чувством понимаю, что за деревянной дверью что-то происходит. И нет никаких гарантий, что то, что происходит, положительно отразится на мне.