- Перестать говоришь?!

Его глаза дикие. Никогда таких у живого человека не видела. Сейчас он от зверя мало чем отличается. Но когда смотрит на меня, что-то щелкает в его взгляде. Выражение лица меняется.

- Будешь должна мне, Ариша, - отшвыривает Максима так, что тот стукается о дерево, сползает на ледяную землю.

Хочу подбежать к нему, но меня перехватывают. Сильные руки сжимаются поперек талии, будто сломать хотят.

- Ты хоть поняла, что этот ублюдок напоил тебя снотворным и пытался увезти за город. Как думаешь, для чего, учитывая в анамнезе садистские наклонности?

Мотаю головой. Зрачки Мирона расширены. Наверное, мои сейчас такие же. От страха. Но он явно ничего не боится. У него другая причина. Я четко отслеживаю, как он скользит взглядом по моей слегка задранной кофте. Как руки, до этого пытающиеся сломать, приходят в движение. Начинают гладить.

- Мирон… - шепчу ему. потому что меня саму начинает вести. а еще трясет.

От только что пережитого. От холода дикого безлюдного леса. От страшных слов все еще витающих в воздухе.

- Должна мне будешь, Ариша, - повторяет сиплым голосом.

И меня от этого звука продирает. Столько в нем жарких обещаний. Столько грязной похоти. Захлебнуться можно.

- Хорошо, Мирон. Хорошо, - соглашаюсь, - давай только уедем отсюда.

Почему мне так страшно? Почему кажется, что этот мужчина способен убить? Он ведь не бандит. Максим ошибся. Это неправда.

Пока идем к машине, думаю, что надо скорую вызвать. Максим не пришел в себя. И если все так оставить, он просто замерзнет. А машина его теперь похожа на груду металлолома. Вряд ли заведется.

Достаю телефон, чтобы хоть координаты посмотреть. Где мы? Куда скорую вызывать? Но Мирон выхватывает его из рук.

- В сестру милосердия со мной играть будешь. Костюм тебе куплю. Черный. Кружевной.

- Мирон, сейчас не время… Ему помощь нужна. Он же умрет.

- Ну, и отлично. Одним дерьмом меньше.

Он открывает дверь. Заталкивает меня на переднее сидение. Я отбиваюсь.

- Нет! Я не могу так! - кричать начинаю.

Пытаюсь обратно выпрыгнуть. Но он держит силой. Обратно усаживает. Ремень безопасности застегивает. А потом смотрит в глаза. Долго так. Пристально.

- Тебе его жалко?

- Нет, - головой мотаю. Может и было бы, не узнай я правды, - просто… он человек. Нельзя убивать людей. Если заслуживает наказания, надо действовать по закону.

- По закону? - Мирон смеяться начинает. Замирает резко, увидев, что мне не смешно. - Хорошо. Я понял. Будет ему скорая. Почти… Но жив гарантирую останется. А вот вредить кому-то в будущем вряд ли захочет. Такое устроит?

Ежусь, как от холода. За его словами скрывается нечто страшное. И мне, наверное, лучше не знать что. Как лучше было бы не знать его самого. Но я уже знаю.

Киваю и он закрывает дверь. Садится рядом. Звонит кому-то. Отдает команды. Быстро. Четко. Уверенно. Я бы никогда не хотела слышать того, что мне сейчас открылось. Но дороги обратно уже нет.

- Мирон, а ты точно в службе безопасности работаешь? - спрашиваю, когда выезжаем на трассу.

- А ты сама как думаешь?

Он холодный. Невозмутимый. Просто ведет машину.

- Я думаю, что ты мне соврал.

- И что, если так?

- Хочу понять, где еще обманул.

- Все остальное чистая правда, Ариша. И про то, что трахнуть тебя хочу тоже.

Боже. Ну, зачем он опять так грубо? Вспыхиваю сильнее.

Хочется спросить еще очень много. Например, «его во мне только секс интересует?» или «что он думает о настоящих отношениях, где парень и девушка просто гуляют, держаться за руки». Но боюсь нарваться на очередную грубость.

Наверное, Мирон ни с кем не гуляет и за руки тоже никогда не держится.