Сев на кровать, я на какое-то мгновение представил себе, как он спал в этой кровати. Думал, возможно, грезил и мечтал о женщине, которую безумно любил. Приводил ли Дезмонд сюда мою мать? Тогда бы, рыжая об этом знала.

– Ты сказала, что видела мою мать. Здесь?

– Да. В тот единственный раз. Отец часто приводил сюда женщин, но ее он назвал особенной. – Кали села рядом со мной на кровать. – Я не знала, что она оракул, пока не увидела печать на ее лбу. У него большая библиотека, в том числе все об оракулах. В одной из книг, я увидела их отличительный знак. – Вампирша мелодично выдохнула. – Не знаю, каким образом, отцу удалось привести провидицу, но он нарушил правила. Оракул не должен покидать хранилище. Думаю, поэтому его отправили в клетку.

Если только поэтому. Тогда, не только Кохак виноват в заточении Дезмонда, но и другие. Впрочем, их свобода была недолгой. Мимикрит постарался упечь их всех подальше от своих тронов.

– О чем с тобой говорит Дезмонд? – вдруг спросила Кали, повернувшись ко мне всем телом.

– О предстоящей войне. – Только за что мы собираемся воевать? За совет, который незаслуженно занимает место среди нас? За лучшее место под солнцем для лжеправителей? За что? Поубивав друг друга, мы ничего не докажем, только сократим свою популяцию, а совет в это время, будет праздновать победу.

– Тсэр говорил о том же. Между расами грядет война. Демоны, вампиры, гибриды и люди, сойдутся в смертельной битве.

– Благодаря совету, который ты так чтишь. – Съязвил я, стянув куртку.

– Я лишь соблюдаю правила, чтобы спокойно жить.

– Продолжай в том же духе, Кали, – поднявшись, я прошелся по комнате. – И однажды, совет погладит тебя по головке.

– Не нужно делать из меня чудовище, Рэм. Если будет война, думаешь, я встану на сторону совета? Нет, я буду сражаться против него. Наши расы – не враги друг другу.

А, так она в курсе, что до Кохака, мы все были дружной шведской-мать-его-семьей.

– Заставь поверить в это других. – Без совета Четырех, это будет невозможным. Будь они здесь, они смогли бы открыть глаза другим существам, что все, во что они верят, к чему стремятся, какой путь выбирают – все это дерьмо, тянется от гребаного лжесовета. Как, черт возьми, можно их освободить? А пытались ли? Двести лет и ни одного сдвига.

– Ты наследник. – Скинув туфли, Кали забралась на кровать, устроившись на подушках. – Ты можешь говорить от имени Дезмонда. Ты можешь призвать остальных, не совершать ошибки, не идти на поводу у совета.

А я и не знал, что вампирша может быть такой… рьяной активисткой. Ей бы трибуну и микрофон в руке, вот было бы представление. Хотя, танцует она очень даже привлекательно.

– Нам нужно освободить королей. Только тогда, все закончиться.

Она закатила глаза.

– И каким образом ты их освободишь? Ты знаешь, где их держат?

– Нет. Поэтому, мне нужен Кохак. Он приведет меня к ним. – О, и я с удовольствием опробую на его гребаном теле, пару сотен пыток. Я полез в задний карман джинсов, за клочком бумаги. Снова пробежавшись взглядом по адресам, я остановился на одном. – Твой клуб на Седьмой улице, верно?

– Да. – Повернувшись на бок, Кали подложила под голову руку и прикрыла глаза. – А что?

Пока не знаю… но это кажется странным. Почему один из адресов, это клуб Кали? Но, Соня убеждала или пыталась убедить меня в том, что там возможно прячется Кохак. Мог ли я все это время быть в его компании? Меня передернуло. Если так, то я его не просто препарирую, я его кастрирую и заставлю сожрать свой причиндал, хотя бы за то, что мудак отважился прикинуться женщиной, с которой я переспал.