ГЛАВА 3. Охота

Зимой 1929 года, доктор Штаубе с друзьями графом Эрнестом Розенбергом и бароном Альфредом фон Занге решили поехать в горы на охоту, чтобы отметить совершеннолетие его сына Герхарда. Когда накануне охоты доктор Штаубе, подарив сыну английский винчестер, объявил ему об их решении, радости сына не было границ. Раньше доктор Штаубе, не смотря на все его мольбы, никогда сына не брал с собой на охоту, всегда категорично отказывал ему. Отказывал не потому, что не хотел, он просто боялся за озорного и неугомонного сына. Боялся того, что несмышленый, ребячески озорной Герхард, там, в горах взбредет куда-нибудь, или еще хуже, оступиться и сорвется со скалы.

Доктор Штаубе с рождения всячески лелеял и опекал своего сена. Он был единственной и желанной опорой для него. Ради сына он жертвовал всем. Вот почему он так сильно боялся брать сына на охоту. Страх потерять его был превыше всего.

Но на этот раз Герхарду накануне исполнилось шестнадцать лет и он решил таким образом сделать сыну своеобразный подарок. То есть, отметить совершеннолетие сына на природе, в кругу друзей, кабанят иной на вертеле.

В назначенный день друзья доктора Штаубе собрались у него дома. Погрузив амуницию, провизию на подводу, они пожелали друг другу удачной охоты, и выпив по бокалу вина, двинулись в путь.

Герхард был на седьмом небе от счастья. Ни на минуту не выпускал из рук подаренный отцом винчестер. Он мысленно был уже там, в горах, в чаще Альпийских лесов, среди густых елей и сосен. Он ясно слышал стуки копыт кабана, чувствует его приближение. Затаив дыхание, крепко сжимая приклад своего винчестера к плечу, он ждет удобного момента для выстрела. Как только пробил его час, ни секунды не мешкая, как бывалый охотник, нажимает на спусковой крючок. Раздаются несколько оглушительных выстрелов, нарушая тишину в горах. Кабан с визгом, сраженный его выстрелами, замертво падает на землю. Тут подбежав к нему, остальные участники охоты и видят, как он со вскинутым винчестером стоит возле сраженного кабана. Кругом все его хвалят, восхищаются его удалью, а отец тем временем гордо похлопывает его по плечу. Эти мысли не покидали Герхарда ни на минуту, он их не в силах был держать в себе. То и дело при малейшем шорохе в кустах, вдоль дороги, вскакивал с места и пристально всматривался по сторонам. Хотя их караван не проехал и четверти пути, он неоднократно спрашивал у отца, не доехали еще на место. А друзья отца, видя это, всю дорогу подшучивали над ним. Не обращая внимания на их шутки, он мысленно им говорил, – Смейтесь, смейтесь. Когда приедем мы на место, я Вам всем утру носы. Вот увидите, первого кабана, которого Вам придется испробовать, даю слово, Вы испробуете сраженного мной.

Так в раздумьях о предстоящей охоте, Герхард и не заметил, как они проехали весь путь. Не заметил и долгую изнурительную дорогу, усталость. Уже затемно они добрались до заимки, домика егеря. Поприветствовав егеря, еле волоча свои ноги от усталости и тряски подводы по горной дороге, они добрели до своих кроватей и рухнули на них, не дожидаясь ужина.

Егерь, господин Филипп Лам, приготовив ужин для гостей, не смог их добудиться. Горный альпийский воздух, его чистота и тишина, царившая в сторожке, так убаюкивающее подействовали на наших охотников, что они проспали мертвецким сном, аж до полудня следующего дня.

Пока гости отдыхали, егерь прошелся по своим ловушкам и капканам, оставленным им накануне. В капканах под огромной елью попались парочка зайцев. А в сетях возле речки барахтались с десяток куропаток. В Кормушке, специально оставленной под густым кустарником, он поймал двух здоровенных куропаток. Оставив всю добычу в сторожке, он направился к реке, где так же около больших камней была натянута сеть для ловли горных форелей. Вытянув ее, он извлек с десятка два огромных рыбин. К тому времени, как наши охотники один за другим стали просыпаться, их ожидала великолепная еда, приготовленная господином Ламам.