Прощай моя дорогая. Верю, Ида своей милостью еще сведет наши души вместе. Твоя любящая Сельма».

Письмо Сельмы потрясло Тиару. Бабушка привыкла ее удивлять, но сейчас превзошла себя: ухитрилась подать весточку с того света. Она предчувствовала беду, хотя (что было странно) ни словом не обмолвилась, откуда исходит угроза. Кто такие эти «они»? Подразумевалось, что Тиара знала, хотя бабушка никогда не посвящала ее в политические интриги. С разорением могилы бабушка угадала, значит, хорошо понимала, как «они» действуют, но не поделилась сведениями.

Однако больше всего Тиару поразило упоминание о «наследстве старого дуралея». «Старым дуралеем» Сельма называла мужа. Девушке казалось, что в этом прозвище сочетаются одновременно искренняя любовь и глубока обида. Ко-Шир бросил жену, и та не смогла простить предательства. А вот упоминание про «наследство» ставило в тупик. Она понятия не имела, о чем речь. Бабушка вела себя так, словно внучке обо всем хорошо известно! Тиара была озадачена. Может, бабушка о чем-то говорила ей, на что-то намекала в последние годы жизни, а Тиара по глупости не замечала? Девушка заново перебирала в памяти все, как ей казалось, важные беседы с бабушкой, но никак не могла понять, что она пропустила. Никаких разговоров про заговоры, магическое наследство или Коготь Хаоса.

Все же бабушка не сомневалась, что внучка поймет. Почему? Может, ключом к разгадке была фраза про то, что за год она сама все сообразит? Увы, Тиара опять подвела Сельму. Ей и в голову не приходило, что это может значить. И на сей раз думать ей предстояло в одиночку. О письме она решила никому не рассказывать, даже Шайне. Дело было не только в предупреждении Сельмы – «верить нельзя никому». Шайне Тиара была склонна верить: слишком уж далека охотница была от всех магических разборок. Просто письмо бабушки – такое душевное и родное – было только для Тиары, Сельма словно передала внучке частичку своей души, и этот подарок нужно было сохранить.

– У меня сегодня день рождение! – радостно объявила Шайна, без стука влетев в гостиную. Она выглядела веселой и свежей, только прическа немного растрепана.

– Ой, не знала. Поздравляю! – спохватилась Тиара.

– Приглашаю вечером отпраздновать со мной в одном уютном местечке. Не занята?

– С удовольствием, – Тиаре было приятно. Последний раз ее приглашали прошлым летом во время работы в Сен-Во: университетский смотритель позвал на свидание, но она отказалась, он ей не нравился и был слишком старым.

Отмечать праздник Шайна решила в харчевне «Одинокий котолан», расположенной в районе Тихая Заводь. Место популярное, но сомнительное. Тиара была там только раз – подруга Дара устроила прощальный вечер перед отъездом на материк. Тиаре «Одинокий котолан» не понравился. Много грубых моряков и распущенной молодежи, все пьяные и жаждут приключений. Она предупредила об этом Шайну, но та отмахнулась. Оказывается, охотница со школы мечтала там гульнуть, но отец запрещал.

– Кто еще будет? – поинтересовалась Тиара.

– Только ты и я, – радостно объявила Шайна. – Я здесь теперь никого не знаю. Школьные подруги (хм, а они у меня были?) разъехались, хотела Рока пригласить, но и его не нашла.

– Он уехал в Сен-Во, – Тиара с подозрением уставилась на нее. – Да он бы и не пришел: женился, детей завел. Сохнешь по нему до сих пор?

– Шучу! – рассмеялась Шайна. – Я этого рохлю и не пригласила бы, хотела на твою реакцию посмотреть.

– Почему это он рохля? Крепкий парень, – Тиара даже обиделась. Мысли о Роке до сих пор ее немного волновали.