Всё так просто и одновременно так сильно запутано, что хотелось в гневе разорвать кожу и оголить нутро, которое не должно показываться смертному миру. Вся наша смертная жизнь этого рождения была гонкой на вершину, с которой мы с трудом научились смотреть на не принимающий нас мир, а теперь нам предстояло самое страшное – научиться смотреть вверх, всё ещё оставаясь недостойными уже более значимого мира. Вечно всеми отвергнутая семёрка, создавшая такие же никому не нужные творения. Смешно от всей абсурдности данной ситуации.

– Нам нельзя говорить Чимми, – Мун резко повернулся ко мне, и я заметил, как мелкие хрусталики катились по его щекам. – Ему пришлось пережить так много всего в этой жизни, что он может не выдержать ложной надежды на воссоединение.

– Знаю и полностью согласен с этим. Пока мы во всём не разберёмся и не поймём, как правильнее будет поступить, оставим всё происходящее между нами. – Закат Тримирия практически утратил свои краски, и лишь Тёмная луна продолжала пускать изумрудные волны, по всей видимости создавая очередных бездушных существ.

POV: КЁОМЭ

А что, если мы, упав с вершины, разобьёмся,

Так и не познав на вкус признание заслуг?

Что, если в своих клятвах ошибёмся,

В безмолвном страхе потеряв ещё и слух?

Дата:

342 тысячелетие (год 657) до Эпохи Димисар

Местоположение:

Тримирие, королевство Верховной луны

Я всегда восхищался принцами стихий и тем королевством, что братья смогли создать. Помню, как и сам мечтал стать одним из них, чтобы обрести то, чего никогда не имел – семью. Жаль, что Кунейосити оставил нас, но уверен, что у него были на то весомые причины.

– Моя королева, – из нашей семёрки третьего яруса Йениус первым решился заговорить, и когда склонил колено, от него мгновенно пошли энергетические волны, связывающие всех нас между собой, – я был создан благодаря тебе, и моя преданность будет лишь возрастать. Никогда не померкнет сила, дарованная тобой, как и навыки, приобретённые во имя твоего вознесения. Клянусь, что буду твоей опорой и всегда материализуюсь рядом, когда буду необходим, ведь соединяющее нас зерно силы притянет меня к тебе в любой жизни и воплощении. Я всегда почувствую тебя. Я всегда узнаю тебя. – Его трясло, но я не понимал из-за чего. – Есть близкие и чужие; есть важные и совершенно не имеющие значения; есть те, кто косвенно идёт с нами по жизни, не особо влияя на события, но, тем не менее, присутствуя по неким причинам; есть приходящие и уходящие; есть те, кто приближается настолько, что меняется полностью весь ход событий, переворачивая всё с ног на голову, – Йен посмотрел на Новолуние и троицу рядом с королевой. Этот взгляд изумрудных глаз был способен растопить сердце любого, но сейчас он как будто бы умолял их сражаться за то, что они имели. – Одни за мгновение оставят штамп на сердце, другие, присутствуя тысячелетиями рядом, не затронут ни единой струнки души. Никогда невозможно предугадать, кто, в конце концов, останется рядом, ведь даже самые близкие способны отпустить нашу руку оказавшись на краю обрыва. Но на этом же месте может оказаться незнакомец, который подаст руку и отведёт от опасности. Можно идти по одной дороге долгие годы, но смотреть в разные стороны, а можно идти разными дорогами, но внезапно сойтись на перекрёстке судеб. Никому, даже Высшим, не дано узнать, что произойдёт, и даже Бонтеланас не способны сказать, что нам всем уготовано. Все мы – странники, тесно или частично связанные друг с другом в переплетении судеб. Все мы – творцы своего настоящего и создатели незримого будущего. Я клянусь тебе, Верховная Луна, что выполню все функции, возложенные на меня. Я – тот, кто навсегда останется всем и ничем для тебя одновременно, ведь только так ты сможешь обрести меня в любом своём проявлении. Ты – моя истинная и единственная королева. Да здравствует Верховная Луна!