Она опустилась на кровать, чувствуя, как волна безысходности накрывает её с головой. Слёзы сами потекли по её щекам. Она плакала за свою семью, за разрушенную резиденцию, за Алексея, которого могла больше никогда не увидеть.

– Как за сутки могло произойти столько всего? – прошептала она, сжимая в руках грязный край матраса. В голове крутились мысли о том, как восстановить контроль, но каждая попытка планирования упиралась в один вопрос: как отсюда выбраться?

Искра надежды

Лидия провела рукой по лицу, пытаясь взять себя в руки. Она знала, что слёзы не помогут. "Если Алексей жив, он что-то предпримет," – подумала она, заставляя себя верить в лучшее. Лидия понимала: семья не сдастся так просто, даже если всё выглядит безнадёжно.

Лидия проснулась от звука шагов за дверью. В тусклом утреннем свете она увидела, как к её камере подошёл Геральд, который разносил еду заключённым. За его спиной, лениво прислонившись к стене, стоял охранник. Лидия сразу заметила уставший вид Геральда: синяки на лице и рваная одежда говорили о том, что он тоже переживал не лучшие дни.

Геральд молча протянул ей поднос с миской риса и кружкой воды, наклоняясь ближе к решётке.

– Лидия, меня назначили разносить еду, – прошептал он, оглядываясь на охранника. – У меня мало времени. Что вам нужно узнать?

Лидия, едва слышно, ответила:

– Что с остальными? Узнай, где мои родственники и в каком они состоянии. Это самое главное.

Геральд кивнул, но выражение его лица было мрачным.

– Я сделаю всё, что смогу, но это опасно. За любую попытку разговоров меня уже били, – добавил он.

Лидия молча кивнула, понимая риск, на который он идёт. Геральд быстро отошёл, двинувшись к следующей камере. Охранник, лениво оглядывавший коридор, едва обратил на это внимание.

Допрос

Позже в тот же день дверь её камеры с грохотом открылась, и в проёме появились двое охранников. Они грубо вытащили Лидию из камеры и повели по длинному коридору. Сердце её колотилось, а мысли метались. Она понимала, что её ждёт допрос.

Комната для допросов была маленькой и освещённой яркой лампой, направленной ей прямо в лицо. На стуле напротив сидел мужчина в строгом костюме, по внешности напоминающий представителя синдиката. Его вопросы звучали на ломаном русском:

– Где Алексей? Кто из членов семьи имеет доступ к вашим финансам? Где хранятся ключевые документы?

Лидия молчала, сохраняя холодное выражение лица. Это разозлило мужчину, и он отдал приказ охранникам. Те приступили к более жёстким методам. Каждый удар, каждое унижение она переносила, стиснув зубы, стараясь не показывать боли.

К вечеру, полностью измотанную и без сознания, её бросили обратно в камеру. Её тело горело от боли, но она была довольна, что не выдала ничего.

Вечерняя встреча

Геральд снова пришёл вечером с ужином. Его глаза широко раскрылись от ужаса, когда он увидел Лидию. Она с трудом встала и подошла к решётке, чтобы забрать миску с рисом и воду.

– Это невыносимо, – прошептал он, его голос дрожал. – Я нашёл кое-что…

Он быстро передал ей маленький, скомканный клочок бумаги, спрятанный в руке. Лидия молча кивнула и спрятала его в складках своей одежды, чтобы охранник не заметил.

Вернувшись к своей лежанке, она развернула записку. На ней было написано:

"Мне нельзя говорить. Избили за это. Все члены семьи живы, но состояние плохое. Пишите в ответ, если сможете."

Лидия вздохнула с облегчением, узнав, что все живы. Но состояние, о котором упомянул Геральд, вызвало у неё тревогу. Она провела остаток вечера, размышляя, что делать дальше. Без информации и ресурсов у неё не было ни плана, ни надежды на освобождение.