Легко сказать, сижу на мягкой траве и пытаюсь услышать хотя бы писк своего я.

- И долго ты так сидеть будешь? - голос Вадима вывел меня из попытки созерцания моего внутреннего я.

- Пока не услышу себя.

- И как успех?

- Сложно сказать, оно у меня либо крепко спит, либо в загуле. В общем, печалька.

- После обеда нас будут учить писать. Представляешь, мне двадцать семь лет, и я заново буду учиться.

- Вадим, ты говоришь, как умудренный опытом старик. Воспринимай все проще, как очередное приключение.

- Кира, ты не понимаешь, мы можем остаться здесь навсегда! - да нет, понимаю, я все прекрасно понимаю; просто мне проще жить так, играючи, как в игре, переходить с одного уровня в другой.

- Я понимаю, Вадим, и так же понимаю, что наше возвращение под огромным вопросом, но я постараюсь вернуть тебя. Ты здесь из-за меня, и это моя вина.

- Не говори глупости, я сам за тобой бросился. Кир, я не мог и тебя потерять, - он подсел ближе ко мне на траву. - Мы вернемся... 

- Вадим, я не имею права тебя удерживать. Но давай определимся заранее, если мне здесь понравится, я останусь. Но обещаю, я помогу тебе вернуться.

- Ты считаешь, что я смогу тебя здесь бросить? Я и сам все прекрасно понимаю: нас уже потеряли, и родственникам уже сообщили. Когда мы вернемся, неизвестно. Да и порой лучше оплакать, чем потом теребить зажившие раны.

- Но твои родители? - не ожидала от Вадима таких слов.

- Кир, давай трезво смотреть на вещи: я не верю в то, что мы вернемся. А если и получится, то когда это будет? - понимаю, что он прав, но очень жалко родителей Вадима. - Так что, сестренка, я с тобой до последнего.

- Я рада, что ты у меня есть, братишка, - иногда нам очень важно осознавать, что рядом есть кто-то, кто поддержит, выслушает и поможет. Знать, что в трудную минуту есть на кого опереться, и я рада, что со мной рядом Вадим. Может с моей стороны это и эгоистично, но именно в этот момент я почувствовала себя счастливой. И я постараюсь сделать все, чтобы он не пожалел о своем решении.

- И что вы тут делаете? - мы повернулись на голос. Позади нас стоял Ивор, скрестив руки на груди; снизу вверх он казался еще выше, а натянутая на груди рубашка подчеркивала мощную мускулистую грудь. За нас ответил Вадим:

- Решил присоединиться к Кирке в познании себя.
Парень присел на траву рядом с Вадимом.

- И как, удачно?

- Как выразилась моя сестренка, наши личности отдыхают.

- Это нормально, я раньше также подолгу сидел.

- Во сколько лет это было? - если мне не изменяет память, то в дохристианской Руси детей обучали с трех лет, вот мне и интересно стало.

- В три года мной занималась мама: она учила слушать природу и себя. С шести лет учился воинскому мастерству, грамоте; в тринадцать лет прошел посвящение, обучение дома, а потом обучение в Академии, - взрыв мозга, у них есть академия(!), хотя чему я удивляюсь, такие технологии, как у них...

- И на кого ты учился в Академии? - интересно, какие у них профессии.

- Некромант, - я смотрела на молодого человека и не  верила в сказанное, некромант. - Удивлена? Я у Ядвиги  практикуюсь, - “точно, баба Яга, она не только охраняет границу между мирами, но и проводник душ”. - Чтоб было понятно, некромант смотрит за балансом мира мертвых и живых, - я поняла, что совершенно не знаю мир, в который мы попали. Что нам рассказывают по истории, да и наукой-то нынешнюю историю не назовешь, её можно назвать  лженаукой. Сколько раз ее переписывали, и каждый новый император со своим приходом писал под себя. Один Петр первый чего только стоит! Царь-император, который уничтожал трехсотлетних старцев и старинные летописи, укорачивая историю Руси, а Екатерина Вторая со своими немцами, которые ни бельмеса по-русски... Так, что мы знаем о своей истории, да ни хрена мы о ней не знаем!.. - Расскажи о мире.