— Ну и что? Разве я оскорбляю ее или унижаю прилюдно? — Адам смотрел на меня холодно. — Я не веду себя, как раньше, и не собираюсь. С чего ты взял? 

Я пожал плечами, уже начиная злиться.

— С того, что ты ведешь себя, как полный придурок! — вскочил с кровати, яростно глядя на близнеца. — Огрызаешься, отказываешься работать! Мы должны заслужить прощение, если ты не помнишь!

— Я больше не хочу ее прощения. Она не любит нас и не о чем тут больше разговаривать.

— Дерик говорит, что… — Он не дал даже закончить.

— Да плевать мне, что говорит Дерик! Он будет сколько угодно врать ради Елены! А она нас не любит! И раньше не любила, и сейчас!

Я замер. 

— Да с чего ты взял? — невольно прекратил орать, спрашивая спокойно. Эмоции метались в недоумении. Я совершенно не понимал, что происходит с братом. 

— Хватит, Мрак. Я уже говорил тебе — прекрати мне указывать! Я люблю тебя, но это не значит, что этим надо пользоваться, запихивая мне в голову всякие глупости! — Он явно злился.

Я даже не знал, что сказать. Хотя нет — знал.

— Ты идиот, Адам! И сейчас ты подставляешь не только себя, но и меня! А я не хочу обратно в лабиринт! Не хочу потерять все то, что достиг! Не смей портить все!

— Значит, я все порчу? — В зеленых глазах близнеца сверкала буря. 

— Да! — В самом деле, как можно быть таким узколобым! Я уже устал оправдываться за него. 

— Я докажу тебе, что в ней нет любви к нам ни грамма! — Адам вроде сказал это спокойно, но меня пробрало так, что я весь задрожал. Брат развернулся и зачем-то пошел на выход.

— Адам… — Я попытался было его остановить, вразумить, но… — Что? — замер, когда он кинул в меня каким-то заклинанием. Откуда у него магия? Елена не возвращала ее нам. Что вообще происходит?! 

Мне было по-настоящему страшно, всем телом завладело оцепенение. Я хотел было срочно бежать к девушке и все рассказать, но… понял, что не могу не то что даже сдвинуться с места — заговорить. Язык не слушался. 

Какое-то время я буквально сходил с ума, но действие заклинание все не ослабевало. 

— Успокоился? — Адам показался в дверях уже спокойным. — Я отпущу тебя, но ты не сможешь пойти к Елене и все рассказать ей в ближайшее время. Прости, брат. 

В меня снова чем-то кинули, что прошлось по моим венам тягучей болезненной волной. Ментальное принуждение? Откуда? Брат никогда не умел этого делать — только носители королевской крови могут принудить что-то делать! Но не обычные демоны. 

— Времена меняются, брат. Мы обязательно еще будем любимы. Я не брошу тебя. 

Мне хотелось кричать, но я не мог, хотя ощущал, как оковы действительно упали с меня. 

— Потерпи. Скоро все станет совсем хорошо….

Я смотрел на близнеца и не узнавал его. Как давно он таким не был: жестоким, безжалостным и опасным. Что случилось с ним, что снова стал таким, ведь я знал, чего глубоко внутри он всегда хотел — счастья. Он хотел его точно так же, как я, но… Прикрыл глаза, молча кивая ему — мне нечего сейчас было сказать. Но больше принудить меня совершить какую-то глупость он не сможет. Он просчитался — мне запрещено рассказывать о случившемся только Елене, но у нее есть избранные. И как только Адам отвлечется… 

Я молча лег в кровать, даже не приняв на ночь душ. Закрыл глаза. Было больно и страшно. Все это просто начало конца. И похоже, что очень скоро он снова потянет меня на дно вместе с собой, а второго конца я не выдержу.

По щекам побежали слезы отчаяния. 

Одна ошибка на двоих… кто бы знал, как порой этого мало…

— Что здесь происходит? — Я влетел в тренировочный зал как ненормальный, буквально чувствуя, как близнеца разрывает животная ярость.