В фойе гостиницы было прохладно и безлюдно. Только застывший за стойкой бот и какой-то мужчина, развалившийся на широченном диване со стаканом ядовито зелёного сока в руках. Я прошёл к лестнице, поднялся на этаж и, минуя бота-горничного, отпер дверь и шагнул в номер. Чувство, что кто-то здесь был, нахлынуло внезапно. Внимательно, буквально по миллиметру, оглядел апартаменты. Всё, вроде, на своих местах. Хотя, вот этот журнал я, кажется, клал на столик, а он сейчас лежит на барной стойке. Или я его сам переложил? Не помню.

Вспомнилось, что по дороге сюда я несколько раз замечал человека, который шёл метров на двадцать сзади. Или это был не один и тот же человек? Если специально не обращать внимания, вполне можно и ошибиться. Местные по такой жаре особыми изысками в одежде себя не балуют. У всех сандалии на босу ногу, широченные штаны да свободные рубахи кричащих расцветок. Так, что с уверенностью сказать, шёл ли за мной один и тот же человек, или это были разные случайные прохожие, невозможно. По крайней мере, сейчас. Теперь буду повнимательнее.

А в номере кто-то всё-таки был. То ли отголосок чужого запаха, то ли след чужой ауры. Или у меня уже паранойя разыгралась? Ну, здравствуй, мания преследования! А мужик в фойе? Я его раньше не видел. Хотя, сколько я здесь? Суток ещё не прошло. Мог и не сталкиваться с ним. Обычный жилец. Может, даже из номера, напротив. А, что он в фойе делал. Мне даже показалось, что он на мне на долю секунды взгляд задержал. Меня пасёт? Вполне может быть. А может и не быть. Я осторожно прошёлся по номеру, заглянул в сумку, убедился, что вещи лежат точно так же, как я их и укладывал, потом осмотрел шкаф, колонку головизора, журнальный столик, диван, кресла, стойку бара. На одной из бутылок отметил смазанный след пальца. О чём это может говорить? Да о чём угодно. Этот след мог оставить я, или предыдущий жилец. Да мало ли вариантов? А мог оставить тот, кто заходил в мой номер в моё отсутствие. Что, всё-таки со мной? Паранойя? Или, всё-таки, меня уже взяли в разработку, и пора начинать волноваться?

Чен вышел на связь сразу, словно только и ждал моего вызова. Сквозь дымку подпространства проступило его скуластое узкоглазое лицо.

– Как дела, Володя? Линь сказала, что ты решил продолжать и отказался уезжать.

– Да. Так оно и есть. Попробую, всё-таки довести миссию до конца.

– Но тебя что-то тревожит.

– Противник попался уж очень сложный. Я и не ожидал.

– Рассказывай.

– Этот Хуан Карраско и сам по себе достаточно серьёзный тип. Умудриться прогнуть под себя всю местную мафию так, что они при нём и дышать боятся, это надо ещё суметь. На сегодняшний день он самый влиятельный в городе, и не удивлюсь, если на всей планете тоже.

– Вполне в духе ренегатов, – хмыкнул Чен. – Они презирают людей и не скрывают этого. В случае своей победы они устроят геноцид по всему миру.

– Мне, всё-таки, непонятно, что они так за эту Землю зацепились? Я бы на их месте потихоньку обитаемые миры к рукам прибирал, раз вы там им не даёте развернуться. А потом уже навалился всей межгалактической мощью.

– Не всё так просто. Земля, это единственный оставшийся источник силы. Марс и Венера не в счёт. Там источники силы были уничтожены взаимными ударами. А на Земле он есть. И, пока этот источник силы принадлежит нам, они не могут открыто выступать нигде. Это, конечно, не означает, что они бездействуют. Их представители рвутся во властные структуры планет и галактических союзов и немало в том могли преуспеть, если бы не наше противодействие. А, вот, если им удастся нас победить на Земле, тут уж они разойдутся в полную силу.