Во взгляде лесты Алесты сразу же зажглась безумная надежда. Схватив целительницу за руки, она быстро заговорила:

— Но почему… Почему так долго? Я ведь знаю, что вашу невосприимчивость к заразе обнаружили еще вчера!

— Потому что сначала надо очистить полученную от добровольцев кровь, — принялась перечислять Ориана, — затем усилить её некоторыми компонентами, чтобы измученный вирусом организм пережил лечение. И самое главное: вакцина должна делаться с учетом особенностей группы крови определённого человека. То, что подойдёт одному, может значительно ухудшить и без того плачевное состояние другого пациента.

— Простите. — Леста Вист смутилась и виновато отвела взгляд.

— Спецы, работающие над вакциной, и так спешат как могут. — Ори ободряюще похлопала женщину по плечу. — Надеюсь, вскоре я смогу вас хоть чем-то порадовать.

Попрощавшись, она ушла к другим пациентам, возле которых дежурили добровольцы из числа горожан. К сожалению, таковых оказалось очень мало. Одни боялись заразиться, по-прежнему не доверяя повязкам, эффективность которых была доказана. Другие приняли на себя роль снабженцев, доставляя в больницу всё необходимое. Но большинство горожан находилось здесь в качестве пациентов. А те, кто не вместился в само здание, были устроены в палаточном лагере, организованном военными.

— Мама!

Ори увидела спешащую к ней дочь. Тарина была одним из добровольцев, что и неудивительно. Обладая целительской магией, она заметно облегчала работу остальных. И пусть еще практически ничего не умела, но подпитать пациента могла.

— Что-то случилось? — обеспокоенно спросила Ориана, отведя дочь к окну.

— Я слышала разговор военных, — возбужденно зашептала Рина. — Сегодня или завтра из Исалии прибудет еще один спецотряд, для расследования смерти отца.

— Из самой столицы? — удивилась целительница, сжав руку дочери. — Но зачем?

— А вдруг они думают, что взрыв не был случайным? — предположила дочь. — Вдруг папу… убили!

— С чего ты взяла? — Ориана быстро осмотрелась по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не слышит. — Тебе что-то известно?

— Нет. — Тарина печально качнула головой. — Просто… Лучше уж убийство, чем вот так вот всё!

— Ох, Рина! — Ориана обняла дочь и погладила по голове. — Я тоже до сих пор не верю, что Вадим мёртв, но послушай меня. Какой бы ни была настоящая причина, его это не вернёт.

Неожиданно дочь вырвалась из объятий и зло посмотрела на мать.

— Как ты можешь быть такой спокойной и отстранённой? — яростно зашипела она. — Папа погиб и уже никогда не вернётся, а ты… Даже слезинки не проронила!

— Риночка! — ахнула Ори и протянула к ней руку, но девушка отшатнулась.

— Не смей меня так называть! — не сдержавшись, Тарина повысила голос. — Так меня звал только папа.

Развернувшись, она устремилась прочь, резкими движениями вытирая текущие по щекам слёзы.

Ориана потерянно смотрела ей вслед, чувствуя вину за то, что действительно так и не оплакала мужа. И пусть она не смогла его вновь полюбить, но привязанность и уважение к этому человеку всегда жили в её сердце. То потрясение, которое женщина испытала, узнав о смерти Вадима, до сих пор, словно невидимая стена, отгораживало её от других эмоций. Потом на неё свалились заботы о пациентах, и на страдания времени совсем не осталось. Тут хоть бы успеть немного поспать.

За эти дни Ориана совершенно выбилась из сил. Как, впрочем, и другие целители. Усталость наваливалась со страшной силой, и женщина не раз задавалась вопросом, сколько ещё она выдержит.

Только это совсем не успокаивало. Если Тарина так сказала, значит, и другие могли так же превратно понять спокойствие Орианы. Недаром Ринада ещё на похоронах высказала своё неудовольствие.