– Думаешь, поэтому? – Грустно спросила я. – Мы все испортили?

– Думаю, миссия Юншэна не лишена смысла, – поддержал Кинэ, и я снова улыбнулась. – Удивительно, что с этим предложением выступил Хин… – Кинэ хмыкнул, я тоже еле сдержала улыбку, – но он прав. Драконы не могли исчезнуть раз и навсегда. Это их земля, их магия, их мир. Они где-то среди нас, возможно, все еще бродят людьми, не отличишь. Но нам осталось только доказать, что мы достойны их милости.

– И тогда они вернутся, – улыбнулась я шире, размечтавшись. – Придут на коронацию Юншэна и благославят его. И тогда все в мире снова будет хорошо.

– Добрая ты душа, Кисана.

– Вовсе я не такая, – надулась. – Нельзя было позволять Хину стрелять.

Снова осторожно погладила сокола в руках.

– Готово, – завершил клетку Кинэ, закрепил тонкими прутиками дверцу, а потом мы осторожно поместили туда сокола.

Он встрепенулся, попытался взлететь, но клетка была небольшой, крылья расправить не позволяла.

– Он хочет на волю, – заметила я с грустью.

– Воля для всех своя, – поправил прутья Кинэ. – И иногда она меняется. А иногда стоит посидеть в клетке, чтобы почувствовать вкус свободы.

Мое сердце сжалось, я снова чуть не разревелась. Набралась смелости и взглянула на Кинэ.

– Оннэ, ты злишься на нас? За то, что надо за нами вечно присматривать? – Ком застрял в горле, Кинэ натужно улыбнулся и похлопал меня по плечу.

– Ну чего ты ревешь все время? Жалеть меня вздумала?

– Нет, – покачала я головой и утерла слезы. Вздохнула. – Ты ведь сильнее всех на свете. – Он ухмыльнулся, вспомнив как спас меня. – Но тебя заставляют нянчить нас. Ты хочешь на волю.

Кинэ сдержал порыв – я заметила, как он сжал кулаки.

– Сначала я возненавидел это решение, – признался он, с трудом сдерживая гнев и обиду. – Не понимал, почему… Почему.

Он скомкал остатки стружки от веток и швырнул их в огонь. Ярость, хоть и была скрыта, но я ее почувствовала.

– А потом свыкся, что это… навсегда, – он погрустнел. – Я слишком давно в клетке. Не уверен, что мне хватит сил взлететь.

– Прости… я не хотела… я…

– Не бери в голову. Ты тоже… не свободна, – как он интересно это заметил. Скосил на меня любопытный взгляд, будто хотел подглядеть за реакцией. Вздохнул. – Что бы ты сделала, будь у тебя другой выбор?

Я бы сказала ему: «Но у меня другого выбора нет, чего об этом думать?». Но это был Кинэ.

– Наверное, отправилась бы искать драконов вместе с тобой.

Кинэ рассмеялся и мы чуть не выронили клетку. Сокол издал сдавленный звук и пошевелил крыльями, насколько позволяли прутья.

– Видишь? Это рефлекс.

– Но ведь даже несмотря на то, что у него есть крылья, он тоже учился летать. – И мы можем научиться.

– Когда придет время, – пообещал мне почти торжественно Кинэ.

– Когда придет время, – я разглядывала сокола в клетке. – Омут.

– Что?

– Я назову его Омут. У него глаза такие же черные. А, как известно, страх проходит, если наделяешь страшными именами то, что приносит тебе радость.

– А если он улетит?

– А я не буду его держать, – пообещала я.

Кинэ кивнул и теперь, когда клетка была завершена, а сокол сидел внутри, отправил меня спать.

Забралась в шатер, поставив рядом с собой клетку. Сокол будто ждал, когда я успокоюсь, попытался сбежать. Но Кинэ смастерил клетку на совесть, оттого через время птица успокоилась. Уснула. Мне нравилось, что у нее теперь столь особенно имя.

Вскоре уснула и я. Спала крепко, но снилось странное. Шум ветра, как он выл властно и яростно. Сквозь него проносился огромный сокол. Омут. Он был хищным и опасным, но я почему-то была рада, что оба его крыла в порядке. А потом раздался треск, грохот. Я проснулась и с ужасом обнаружила, что шатер ходит ходуном. Внутрь ворвался взъерошенный Юншэн.