– Доброе утро, Иван, – Матеуш мгновенно превратился в серьезного бизнес-аналитика.

– Доброе утро, Матеуш. Доброе утро, Паулина. Я рад, что вы пригласили меня.

– Иван, новость о том, что «Северный путь» выбывает, потрясла рынок Польши. Все-таки «Путь» являлся одной из главных точек в торговом пути между Польшей и другими странами.

– Извините, но я вынужден вас огорчить. Я согласился прийти на вашу программу только потому, что «Доброе утро, Польша!» имеет достаточно обширную аудиторию, к которой я хотел бы обратиться. Поэтому я не собираюсь отвечать на ваши вопросы, – Иван положил руки на стол. Он словно превратился в статую – строгую, непоколебимую.

– Да, но… – Матеуш многозначительно посмотрел на режиссера.

Среди членов съемочной группы пробежал шепот. Режиссер дал отмашку «пусть говорит».

– Мы рады выслушать вас, – Матеуш заметно нервничал – профессиональная выдержка начала сдавать.

– В связи с тем, что сейчас моей скромной персоне уделено столь пристальное внимание, я принял решение ответить всем сразу. Во-первых, «Северный путь» прекращает свое существование. Причин вы не узнаете. Во-вторых, я не собираюсь продолжать какую-либо деятельность на территории Польши, тем более связанную с бизнесом. В-третьих, я…

Следующие слова вызвали бурю негодования среди зрителей. О персоне Ивана до этого случая говорили мало. Интервью он не давал, историей своего успеха не делился – типичный бизнесмен, отдающий всего себя работе. И вдруг такой скандал! Крупнейшие польские СМИ: «На тему», «Независимая» и «В политике» – выделили «разгрому русского олигарха» по пять полос. Случай беспрецедентный.

– … не хочу слышать от телевизионных крыс вопросы о том, в чем они не разбираются.

В студии воцарилась тишина.

– Просим прощения, но ведь мы еще ничего конкретного у вас не спросили, – Матеуш пребывал в смятении.

– А я говорю не о вас, – небрежно бросил гость. Съемочная группа выдохнула. – Я говорю о популярном журналисте и редакторе, что решил копаться в моем прошлом. А в прошлом моем нет ничего, что могло бы интересовать журналистов или телевизионщиков.

– Вы сейчас говорите о «Белом расследовании»?

– Я ни о чем не говорю, – Иван отвел взгляд.

– Постойте, но вы сейчас в прямом эфире оскорбляете моего коллегу, и я не думаю…

Режиссер приблизился к камере и начал активно махать руками. «Прекращай! Прекращай!»

– Ваш коллега решил приплести меня к ужасающим событиям, произошедшим еще в СССР. Я не буду говорить конкретно, так как не хочу делать ему рекламу…

– Я поясню, – перебил Матеуш. – Речь идет о страшном пожаре, которой освещал мой коллега Патрик…

До сих пор спокойный Иван внезапно вскрикнул, схватил стакан с логотипом «Родной» и со всей силы бросил в сторону телеведущих. Бах! Звон осколков разнесся по студии.

– Хватит! Если вы, грязные телевизионщики, работники вшивого крысиного гнезда, думаете, что я готов это терпеть, я вам поясню… – вся студия напряглась.

Паулина вскочила и шмыгнула в сторону. Матеуш, решивший, что все грязные слова адресованы лично ему, встал в защитную стойку. Ему даже в голову не пришло, что старику в инвалидном кресле будет трудно вступить в драку.

– Я и мое прошлое не должны становиться достоянием общественности! Ни вас и никого другого это не касается. Любой, кто захочет это оспорить, пусть оглядывается!

Иван с силой ударил ладонью об стол. Отцепил микрофон, швырнул его и, вращая колеса, двинулся в сторону выхода из студии.

Вся эта ситуация не имела бы большой журналистской ценности, если бы не события, произошедшие на следующий день. Патрик Мазурек – журналист, окончивший в Абрахамский университет, посвятивший последний год жизни «Белому расследованию», – был найден мертвым в своей съемной квартире.