– Тогда купи другой дом. На рынке полно жилья.

– Я не могу себе позволить.

– Не можешь купить небольшой домик, но готова арендовать «Терновники»? А ты не думала, какой будет арендная плата за такой особняк?

– Думала… – Сейди совсем упала духом.

– Или ты рассчитывала, что я по доброте душевной позволю тебе жить в доме на правах, скажем, моей… бывшей подружки?

Из уст Никоса эти два последних слова прозвучали довольно нелепо, а его акцент внезапно усилился. Но неприятнее было осознание того, что ни при каких обстоятельствах говорить о каких-либо душевных отношениях между ними было нельзя. Они были одержимыми, страстными любовниками, женихом и невестой, но Сейди никогда не ощущала себя «подружкой» или кем-то в этом роде.

Сейди была вне себя от восторга, принимая предложение Никоса, с радостным нетерпением ждала дня свадьбы – и выплакала все слезы, когда была вынуждена отменить свадьбу. Но разрушенные надежды не могли сравниться со страданием, обрушившимся на нее позже, когда она узнала правду о том, что затевал Никос.

Разочарование совпало с серьезным кризисом в ее семье, поэтому она едва замечала, что происходит вокруг. В конце концов Сейди приняла стратегию наименьшего сопротивления, позволяя отцу диктовать ей, как поступать и вести себя. В то ужасное время именно он устанавливал правила, и она неукоснительно следовала им. Зато мать Сейди была в безопасности, а уж Эдвин Картерет позаботился о том, чтобы Никосу так и не удалось увидеться с Сейди.

– Я…

– Купи себе другой дом, Сейди, – приказал Никос. – Ничего другого предложить не могу.

– Я не хочу другой, я хочу…

Если Сейди скажет, что желает жить именно в «Терновниках», Никос спросит почему. Неизвестно, как он отреагирует на ее правдивый ответ. Посочувствует ли, как прежний Никос, которого она знала пять лет назад? Или ухватится за очередную возможность отомстить семье, причинившей вред его отцу и практически лишившей всего, что старик имел?

Не зная, что принесет ее откровенность, Сейди с трудом сглотнула:

– Слушай. – Ее голос словно надломился. – Не мог бы ты предложить мне кофе или хотя бы стакан воды? – При виде его откровенно презрительного взгляда у нее сдавило сердце. – Конечно, – с горечью заметила она, – это явно не вписывается в те пять минут, которые ты мне выделил. Все верно.

Отчаяние затуманило взгляд Сейди, от усталости ей показалось, что стены кабинета покачнулись. Почему ей просто не признать поражение, не сдаться и не вернуться домой? Нет! Ей не забыть выражение лица матери, ради которой она и приехала сюда. Надо попытаться все-таки уговорить Никоса. Саре, как и маленькому Джорджу, нужен дом, и Сейди – единственный человек, который способен сохранить особняк за семьей Картерет.

– Держи.

Услышав его резкий голос, она вздрогнула и чуть отступила назад. Моргнув, присмотрелась и увидела перед собой стакан с газированной водой, показавшийся ей прохладным оазисом в центре раскаленной пустыни.

– Спасибо, – искренне поблагодарила она.

Протянув руку, она взяла стакан, коснувшись теплых пальцев Никоса.

– Извини!

По ее руке словно пробежал ток. Сейди хотела отдернуть руку, но почувствовала, что ее с Никосом пальцы внезапно обдало жаром и прочно сцепило и она должна приложить невероятное усилие, чтобы высвободиться.

Но у Никоса, похоже, не возникло подобных ощущений. Он мрачно ждал, когда она возьмет стакан, и затем опустил руку. По-прежнему смотря в глаза Никосу, Сейди поднесла стакан к запекшимся губам и сделала большой глоток. Прохладная вода с трудом преодолела ком в ее горле.

– Спаси. – Ее голос надломился, будто иссох под жаром его пристального взгляда.