Не следует также забывать, что бывший Советский Союз в гораздо большей степени ответственен за рост исламского экстремизма, поскольку осуществил вторжение и оккупировал страну, а США всего лишь пришли на помощь афганским повстанцам. Исламский экстремизм пробудился бы в любом случае, вмешались бы Штаты или нет.
Для всех приведенных в работе 47 примеров характерна одна общая черта: государство управлялось либо недружественной оккупационной силой, либо репрессивным авторитарным режимом. Много написано в последнее время о глобальном упадке демократии и подъеме авторитарных форм правления: однопартийные системы, авторитарные лидеры или самовластные военные хунты либо сохранили свое существование, либо захватывают контроль над странами, чье население хотя бы однажды имело опыт демократии или опыт того, как попираются свободы, которые у них когда-то были.[20] В некоторых больших странах сильные лидеры остаются у власти в течение многих лет, некоторым даже удается объявить себя пожизненными президентами. Тактика, применяемая многими из них для удержания власти, состоит в арестах политических соперников или в выдавливании их на политическую периферию, тщательном отборе угодных претендентов для обеспечения «блестящих» побед на выборах, установлении контроля над судебной системой, перекрытии доступа граждан в интернет вплоть до его блокирования, удушении свободы слова, подавлении всех форм протеста, цензуре и запугивании СМИ, заключении под стражу и нейтрализации другими способами несогласных журналистов. Некоторые весьма известные мировые лидеры, говоря языком двух писателей, «медленно, но верно берут курс на демонтаж демократии».[21] Другие правительства получают характеристику «нелиберальных демократий»: в них, выражаясь словами посла Джеймса Доббинса, «представительные учреждения если и не представляют собой ловушку для населения, то по крайней мере их полномочий недостаточно для того, чтобы контролировать власть предержащих», а кроме того, там «процветают коррупция и преступность».[22]
Один исследователь международных отношений делает вывод о том, что «в мире происходит более серьезный откат от демократии, чем в 30-е гг. XX в. во время подъема фашизма».[23] Еще один аналитик приводит выдержку из исследования, согласно которому «персоналистский авторитарный правитель» – это активный авантюрист, который ведет себя на международной арене непредсказуемо, часто осуществляет рискованную внешнюю политику, «способен вести взрывоопасную политику, не думая о последствиях».[24] Сегодня в эту категорию попадают несколько стран. Дерзкие экспансионистские тенденции продемонстрировали Россия и Китай, из-за этого восточноевропейские страны принялись изучать опыт применения сопротивления и НБД в качестве оборонительной меры.
Смысл вышесказанного в том, что условия, которые складываются по всему миру, могут привести к народным недовольствам – в этой среде исторически зарождаются движения сопротивления. Сопротивление может принять как мирную, так и немирную форму. В соответствии с исследованием 2017 г. о факторах и тенденциях конфликта, «крайне нестабильный характер» имеет тенденция к антиправительственным выступлениям. В той же работе утверждается, что «в последние годы растет число случаев партизанской войны», которая «похоже, из всех форм насилия является наиболее живучей, и набирает обороты, даже когда другие типы конфликта сходят на нет».