– Можешь, – ответила я. – Мне будет приятно.

От собственных слов пробежали мурашки. Холодные, чувственные – я боялась и предвкушала одновременно. Ухаживать Эмиль умел. Ничего особенного не делает, а чувствуешь себя окруженной заботой. Конечно, если не знать его хорошо.

– Маленькая, скажи, – Эмиль слегка нахмурился. – Тебе нравится синий цвет?

Я удивленно подняла брови.

– Присядь, – он кивнул на диван.

Я послушно туда опустилась, скромно сдвинув колени вместе и не сводя с мужа вопросительного взгляда. Сунув руку во внутренний карман, он опустился рядом. На свет появился бархатный футляр для украшений – вытянутый, как для ожерелий и бус. Я выдохнула от изумления.

Одним движением Эмиль откинул крышку, и я уставилась на подарок.

Это было невероятно красивое колье. Темный бархат выгодно подчеркивал красоту васильково-синего камня, окруженного бриллиантами.

– Сапфир, – подсказал он на немой вопрос.

Я ошеломленно уставилась на него. Это шутка?

– Господи, сколько он стоит? – выдавила я. – Ты сошел с ума…

Эмиль усмехнулся, набросил колье мне на шею и помог застегнуть замочек. Я привстала, рассматривая себя в зеркале напротив – удивленные глаза, белое лицо, обрамленное темными волосами. Сапфир на тонкой шее смотрелся изящно, несмотря на размер. Но это слишком…

Я всегда жила скромно. Новая тушь чуть лучше масс-маркета уже становилась событием. Эмиль и раньше покупал дорогие вещи, но мне казалось, это для камуфляжа. Часть имиджа. Теперь ему ни к чему стараться – мы разводимся, вроде как.

– Тебе нравится?

Я погладила камень, наблюдая, как свет играет на гранях.

– Спасибо, – голос сорвался на шепот, я неуверенно улыбнулась. – У меня шок… Чем я заслужила такие подарки?

– Тебе не нужно заслуживать, – Эмиль прищурился. – Ты принадлежишь мне. Как для себя, тебе я покупаю лучшее… Ты часть моего космоса, Дина. А сегодня особенный день.

Он помрачнел, словно разговор ему не нравился. Что-то в его лице подсказало не задавать вопросов. Через номер прошел к бару, где его ждал коньяк. Я смотрела, как он скупо пьет, поджимая губы, и сердце наполнялось странными чувствами. Покоем, усталостью. Наверное, и смирением тоже.

Я так и не узнала, почему он меня забрал.

Возможно слова «принадлежишь мне» и есть ответ.

Забрал, потому что это было по-мужски. Теперь он ощущает власть надо мной. Я живу благодаря ему, а говорят, это чувство может опьянять. Мы почти год вместе, а я совсем его не знаю, это наш первый вечер. Первое свидание.

– Вижу, тебе не нравится, – устало вздохнул он. – Я хотел порадовать тебя, а ты не визжишь от восторга, как другие. Старался угодить, только не пойму, что не так…

– Что ты, – перебила я, вдруг стало его жаль. Он выглядел разочарованным. – Это потрясающий подарок, просто… я не знаю, как реагировать, что сказать. Я впервые получила такую дорогую вещь.

– Вещи и должны быть дорогими. Я зарабатываю, чтобы тратить.

Эмиль всегда тяготел к роскоши. Из двух ценников выбирал тот, где цифра больше. Экономию презирал, как и тех, кто не умеет делать деньги. В его мире есть богатые люди и недостойные внимания. Интересно, откуда в нем это?

Помню, в феврале мы выбрались по магазинам – покупали продукты к ужину. Он сделал исключение и взял форель. Я страшно волновалась – форель я готовить не умела, а если что-то пойдет не так, Эмиль разозлится.

И слишком поздно вспомнила, что мы не купили лимон. Мне хотелось подлизаться, я предложила зайти в уличный павильон. «Дешевки в моем доме не будет, – отрезал он. – Я не стану, как другие, тратить жизнь на мусор!»

Для Эмиля это было все равно, что подобрать с помойки. Ниже достоинства.