– Да, Вовочка, мы тебя избаловали… Наверное, придётся тебя наказывать!

– Как это: ВЫ избаловали, а МЕНЯ наказывать?

Тема баловства в возрастной психологии довольна противоречива. Пожалуй, это самый спорный вопрос, с которым когда-либо сталкивалась возрастная психология. Очень часто родители путают баловство с любовью. Например, нам кажется, что мы проявляем любовь, а на самом деле балуем ребёнка. Или наоборот, нам кажется, что ребёнку не хватает любви, (особенно часто это происходит в неполных семьях), нам хочется как-то её проявить и в итоге мы не находим ничего лучшего, как купить ему очередной подарок. Но иногда бывает и сдвиг в обратную сторону. Родители так бояться разбаловать ребёнка, что считают непозволительным купить просто так без всякого повода, какую-нибудь приятную безделушку. А ведь это так приятно получить что-нибудь просто так, а не только на день рождения и рождество. К примеру, когда мой старший сын был маленьким, каждый вечер, придя с работы, я приносила ему булочку черного ржаного хлеба и говорила, «это тебе кролик передал, я его только что по дороге домой встретила». Мы всегда вместе с булкой белого хлеба покупали и булочку черного, но она преподносилась исключительно как подарок от кролика. Ели эту булочку за ужином все, и хвалили кролика. Я приносила этот подарок от кролика каждый день, кроме субботы и воскресенья, делая это на протяжении многих лет, пока ребёнок не повзрослел. У меня было убеждение, что чем дольше ребёнок верит в чудеса, тем лучше. Даже в Санта Клауса мой старший сын верил чуть ли не до 15 лет. Мы свято берегли эту тайну и готовились к приходу Санты очень тщательно.

Можно назвать это баловством? Нет. Однако, что мешает родителям «баловать» ребёнка такими скромными подарочками в виде булки хлеба от кролика каждый день?

Разве может такое баловство навредить воспитанию?

Когда мы говорим о баловстве малышей, то здесь родители любят часто упоминать японскую модель воспитания, согласно которой, ребёнок до пяти лет вообще не слышит слово «нельзя». Так называемый период «вседозволенности» в японских семьях продолжается всего до 5 лет. До этого возраста японцы обращаются с ребенком, «как с королем», с 5 до 15 лет – «как с рабом», а после 15 – «как с равным». Считается, что пятнадцатилетний подросток – это уже взрослый человек, который четко знает свои обязанности и безукоризненно подчиняется правилам.

В этом заключается парадокс японского воспитания: из ребенка, которому в детстве разрешали все, вырастает дисциплинированный и законопослушный гражданин. Однако многие торопятся перенести эту японскую модель воспитания в западную действительность, хотя её ни в коем случае нельзя рассматривать в отрыве японской. В Японии после пяти лет ребенок попадает в очень жесткую систему правил и ограничений, действующих в обществе. На западе, безусловно, тоже есть свои правила поведения в обществе, но они настолько лояльны, что ребёнок, воспитывающийся в полной вседозволенности до пяти лет, и дальше не знает тормозов. Япония – страна групп, каст и строгого общественного мнения. Дети, оказываясь в обществе, это моментально ухватывают. Если ты не такой как все – будут проблемы. Задача японской педагогики – воспитать человека, который будет подходить обществу. У нас задачи несколько другие, а значит, и методы воспитания будут различны. Мы делаем акцент на развитие индивидуальности. У нас приветствуется любое мышление, ординарное или неординарное. Кстати, некоторые японские педагоги уже начали говорить об ущербности японского воспитания. Перекос в сторону группового сознания постепенно приводит к неумению самостоятельно мыслить. Более того, идея соответствия единому стандарту настолько прочно укореняется в сознании детей, что если кто-то из них и высказывает собственное мнение, то тут же превращается в белую ворону, становится объектом насмешек или ненависти.