Первой здравой мыслью, вернувшейся мне в голову, было выбраться из этих неожиданных объятий, но его руки на моей талии словно окаменели. На своем виске я чувствовала теплое дыхание, а под моей ладошкой ритмично билось его сердце.

Что за черт?! Мои щеки опять предательски начали краснеть.

– Да что же это такое? – Шустов неожиданно отпустил меня, отчего я снова покачнулась, но он и в этот раз успел меня подхватить. – Прекрати это делать, иначе я за себя не ручаюсь…

– Делать что? – пискнула я и едва узнала свой голос.

– Краснеть, конечно же, – в голосе этого непробиваемого нахала слышалась улыбка. Сильные руки поставили меня на землю и исчезли, отчего мне стало как будто бы зябко.

– Я не…

– Садись уже, – Даня кивнул на багажник велосипеда, который когда-то успел поднять. – Поликлиника отменяется, домой поедем.

Говорит серьезно. Кажется, не шутит. Мое желание сопротивляться куда-то делось. Я молча подхромала к багажнику и села.

Глава 9

– Малая, ну ты и тяжеленная! – картинно пропыхтел Шустов, отталкиваясь и начиная разгон.

Мои щёки снова предательски запылали. Я даже голову в плечи поглубже втянула, чтобы казаться поменьше и полегче. Умеет он заставить чувствовать себя неловко! Ненавижу!

– Держись крепче! – добавил он и свернул в сторону парка.

Ехал Шустов медленно, старательно объезжая ямы и маневрируя между пешеходами. Я легонько ухватилась сзади за его джинсовку, пытаясь не тянуть на поворотах, дабы не нарваться на очередную порцию насмешек.

Перед пересечением дорожек, мы резко затормозили, и чтобы не оказаться на земле, я обхватила Даню руками за талию.

– Ну, наконец-то, – по интонациям в голосе я поняла, что он улыбается.

Ну нахал же! Явно сделал это специально и теперь самодовольно ликует!

Я постаралась разжать свои руки, но его крепкая и теплая ладонь, накрывшая их, не дала мне сделать этого.

– Не надо, – осторожно трогаясь с места, сказал он, – так безопаснее.

Голос звучал мягко, без привычных ноток иронии.

Я чуть ослабила хватку, но рук не разжала. Даня еще несколько секунд подержал их, словно убеждаясь, что всё останется на месте, и только потом отпустил.

Мы молча ехали через сквер с пышно цветущей сиренью и совершенно пустыми дорожками. Под колесами шуршал песок. Май сдавал свои полномочия, подарив нашему городу тепло, яркую зелень, первые краски и за́пахи весны.

Мои руки обнимали красивого парня, и невозможно было не ощущать его запах и не испытывать при этом будоражащего всю меня волнения.

Просто весна, просто я устала, просто день сегодня непростой…

Я закинула голову и посмотрела на голубое, абсолютно безоблачное небо. Оно было таким бесконечным и глубоким, что невольно ощущалась вся незначительность моих недавних переживаний. Пройдет время, и я даже не вспомню из-за чего так расстроилась сегодня, а это небо по-прежнему будет надо мной.

Стало легко и хорошо. И обнимать Шустова показалось вдруг на удивление приятно.

Я и не заметила, как мы остановились у моего дома. Задумалась и еще несколько секунд не двигалась с места.

– Эм-м-м, я, конечно, совсем не против, – прозвучал над самым моим ухом Данин голос, – но мы тут не одни.

Не одни? У моего дома?! Соскочив, как ошпаренная с велосипеда, я практически упала в объятия бабушки.

– Здравствуй, Элечка. Здравствуй, Даня. Как неожиданно и приятно видеть вас вместе, – бабушка многозначительно улыбнулась.

А я опять начала краснеть. Ненавижу себя за это!!!

– Здравствуйте, Мария Петровна! Как ваши дела? – Даня был сама любезность, и как искренне у него это получалось!

– Спасибо, всё в порядке. Заходи, пообедаем вместе.

– Не, ба, он не голодный, – почти крикнула я, чем вызвала улыбку на бабушкином лице и смешок Шустова.