Пока я думал, что делать дальше, я увидел, как печку начало перекашивать на левую сторону. Сначала медленно, как будто вросшие в землю плиты не могли вырваться из грунта, потом быстрее. Затем вся конструкция задрожала, завибрировала и внезапно замерла. Тогда я и понял причину перекоса – у печки выросла правая нога. Вернее распрямилась. Из-за этого правый бок поднялся над землей примерно на полметра. Но видимо это был не предел. Потому что встать в полный рост, если можно так выразиться, ей мешала левая нога, которая тоже двигалась, но выпрямиться не могла. Похоже, в ней что-то отказало после попадания разрядом.

Однако печку это не остановило, она снова присела на правую ногу и резко ее выпрямила. Оттолкнувшись от земли, прыгнула в прямом смысле этого слова в нашу сторону. Раздумывать было некогда, и я шагнул ей наперерез, потому что махина неслась прямо на Катерину. Я прикинул, сколько весит каменная конструкция, тонн несколько наверняка, и понял, что сейчас от девчонки останется только смятая кучка железа вперемешку с мясом и кровью. В любом случае, как я думал, такой вес при прямом столкновении броня сдержать не сможет. Нужен был рычаг, направивший печку по другому пути. И этим рычагом решил стать я.

Первый мой шаг получился точным, именно такого размера, на который я и рассчитывал. Оттолкнувшись от земли второй ногой, я подскочил вверх, как на тренировке, когда тренер учил нас прыгать в длину. Только вместо трех шагов, я сделал два. Мое бронированное тело ударило печку в левый бок и свернуло ее с траектории полета. Приемчик еще тот. Не раз применял его при игре в футбол, если на меня летел соперник массой поболее моей. При встречном столкновении мне пришлось бы несладко, и при ускорении, с которым несся на меня нападающий, я отлетел бы на приличное расстояние и возможно что-нибудь себе отбил. Но прыжок наперерез всегда помогал. Главное – ударить не впрямую, а наискосок. Так сказать, пройтись по касательной, что я сейчас и сделал.

Печка пролетела мимо Катерины где-то в полуметре и, шмякнувшись на землю, завалилась на левый бок. Рядом с ней рухнул и я. Было видно, что ноги у агрегата по-прежнему двигались, но подняться у него никак не получалось. В тот момент, когда он стал выравнивать свое положение, готовясь бежать, я схватился за одну из двух ног и дернул на себя. На что я рассчитывал? Не знаю. Решил, что так сумею печку удержать. Хотя именно тогда запросто мог получить, как говорила потом Катерина, стальной ногой по шлему, что возможно закончило бы мое существование в этом бренном мире.

Но по очередной счастливой случайности не получил. И скорее всего не потому, что печка не научилась пинаться, а потому, что подскочила Катерина и выстрелила в нее в упор. После чего неприятное жужжание электрического трансформатора внутри агрегата стихло, и он замер. А затем раздался радостный вопль Киррила:

– Все, ура, она наша! Молодцы, ребята! Ух, и намучился я с этой гадиной. Сейчас Катя ее перепрограммирует, и можно будет возвращаться.

Он оторвался от экрана биоробота и повернулся к нам с Катериной, показывая большим пальцем вверх, что означало во все времена – мы сделали свою работу как надо. Я поднялся и устало поплелся вслед за девчонкой к парням. Напряжение последних минут еще не спало. Оглянулся пару раз на всякий случай, вдруг махина опять заведется. Но было тихо. Теперь мне хотелось объяснений, хотелось узнать, что тут происходит, куда я попал, и в последнюю очередь – почему мы охотились на агрегат. Основное я уже понял. Печка видимо засбоила и стала работать неадекватно. Но что это за печка, какую функцию выполняет, каким образом может закинуть в Белогорье, хотелось бы узнать.