– А почему мне кажется, что ты посещал магазин? – не тактично спросил Сандерс.

Баньша поморщилась, бестактность Сандерса приводила её в замешательство:

– А ты не знаешь? – удивилась она. – Разве не при тебе Гуль трогательно рассказывал историю о деревенской дивчине, которую он вырвал из лап прохиндеев в мундирах? Все знают, и звать её Лянка.

– Я не знаю, – отозвался я. – Странное имя.

– У неё папа то-ли чех, то-ли поляк, беглец от фашистов… Наверное, сейчас собирает чемоданы на историческую родину, здесь ловить нечего.

– А Гуль? Он что, следом намыливается?

– В данной ситуации это было-бы лучшей альтернативой… Где у меня жених немец? Впрочем, я и на финна согласна. Что у тебя в сумке?

– А на бельгийца согласна?

– Не увиливай от ответа. У тебя есть знакомый молодой-холостой бельгиец?

– Вино у меня там, и что? А в интернете можно найти, кого хочешь, даже внебрачного племянника САМОГО…

– Нальёшь?

– Самому мало, – я встал. – Ладно, ребята, не скучайте.

– Хоть сигарету дай. С барского плеча.

– С барского плеча сейчас только олигархам и Лярам Сучак отваливают миллиарды баксов на развитие омаровых промыслов в индонезийских морях. – парировал я, но сигареты достал.

***

– «Сакральное (от англ. sacral и лат. sacrum – священное, посвященное богам) – в широком смысле – всё, имеющее отношение к Божественному, потустороннему, иррациональному, мистическому, отличающееся от обыденных вещей, понятий, явлений.

Сакральное включает не только сферу религиозного, но и широкий спектр понятий, представлений, относящихся к магии, эзотерике, мистическим учениям. В последнее время этот термин популярен среди представителей право-националистических движений, которые противопоставляют сакральное как жизненный принцип меркантильности общества потребления. Сакральное противоположно профанному, то есть, мирскому, повседневному.» – читал Лич, попивая сладкое вино и закусывая солоноватым сыром. От удовольствия он часто моргал и думал о том, как хорошо читать интересную книгу, запивая вином и сыром. В приоткрытое окно заглядывало солнце и задувал прохладный ветерок, шевеля шторами. Дивидишник крутил восьмой сезон «Секретных материалов», и, услышав особенно интересную сцену, Лич отрывался от книжки и смотрел на экран. Что ещё человеку надо?! – вопрос риторический, но, услышав осторожный стук в дверь, Лич осознал, что для полного счастья человеку иногда нужно и одиночество. Понимание этого исторгло из его уст громкий стон, но делать было нечего. Открыв дверь, он увидел тех, о ком и подумал.

– Так давайте-же выпьем за то, чтобы никто из нас, как-бы высоко он не залетал, никогда не отрывался от коллектива! – провозгласил наглый Сандерс, а Баньша подняла руку с пакетом, которым покрутила в воздухе:

– Не надо суицида, Лич, мы со своим. Ты что, телевидение смотришь?

– Успокойся, я больной, но не настолько. Диски кручу.

– Икс-файлы, – определила Баньша, приглядевшись к экрану. – Тоже неплохо. Ко всему остальному. И читаешь… философский словарь. Ого, гигант мысли. Закусить есть? И стаканы давай, схимник.

Дело пошло, к сыру была добавлена бочковая селёдочка и репчатый лук.

– Смотрите, что наши правители учудили, – через пол-часа декламировал Лич. -Италию завалили гуманитарной помощью! или Италия беднее нас? Нам ведь самим жрать нечего?

– Тёмный ты, Лич! Ну, причём здесь беднее-богаче? Это ведь большая политика! Мы им помощь, а они нас за эту самую помощь потом дерьмом закидают! Европейского производства! А своих кормить, дело не благодарное, наши ведь благодушествовать начнут, а то и возомнят чего… Нет, своих баловать, это бисер перед свиньями. Наше стадо только и может, что придти и проголосовать за ерунду какую-нибудь, никому непонятную, типа поправки к конституции, и невдомёк стаду, что их мнение никого не интересует! Даже существование их никого не интересует, только как фон.