– Тебя понизили?
– Я хотел вернуться, поэтому согласился на любое место. Расскажи лучше, как вы, что у папы?
– Папа собирается на пенсию.
– Да ладно. – Не верю что-то.
– Почти не оперирует, только консультирует сложные случаи. Ушел в науку. А там, говорит, скучно. Знаешь, что недавно мне заявил. Пока Озерова не уволят, он тоже не уйдет.
– Как мальчишки.
Папа Егора давно с моим работают в одном медицинском центре.
– Точно, старики-разбойники.
– Рад за него. – Правда, приятно слышать, что он занимается тем, что ему нравится. – Жаль, не встретились.
– Он может и до семи задержаться на работе, сегодня вообще в командировке.
– Я сам к нему заеду завтра в обед, мне недалеко теперь.
Я никогда особо не интересовался работой отца, его жизнью, но с возвращением захотелось встретиться. Поинтересоваться, чем живет.
– Съезди, он так любит показывать, где работает. Приборы свои и новинки. Ты и не был у него никогда. – Киваю ей. – Юра, ты так все один?
– Мам…
– Что “мам”? Вон у Озеровых уже внучка, Онежа второго ждет.
– Хочешь Онежу к нам переманить? – усмехается.
– Хочу, чтобы ты одним не остался.
С этим проблемы. Ничего и никого не хочется. Точнее никого и ничего нового не хочется. А прежнее вернуть... слишком маленькая вероятность.
****
– Вика, просыпайся, – прохожу мимо комнаты девушки, которую ей отдал. – Пора.
– Я уже не сплю. – Появляется в пижаме через десять секунд.
– Кофе будешь?
– Да, Юрий Александрович.
Расходимся. Она в душ, я на кухню. Потом я в душ, она – одеваться.
Встречаемся через пятнадцать минут на кухне, одетые и готовые к работе. Она безупречна. Юбка до колена, строгая рубашка, волосы в высокий хвост. Ноль ноль семь отдыхает.
Сегодня у нас первый рабочий день. Переглядываемся с ней, усмехаемся. Идеальный напарник.
Через двадцать минут торможу в квартале от прокуратуры.
– Все помнишь?
– Да, Юрий Александрович.
– Повтори.
– Антонов Павел Юрьевич – босс. Не вестись на лесть и взаимопомощь. Воткнет нож.
– Елена, его секретарь. Дурында. По пятницам сдает документы в архив. С ней надо подружиться, устроить диверсию, попасть в архив, стырить доки.
– Вика, не стырить, а сфотографировать.
– Будет сделано шеф. Сфоткать, так сфоткать. Юрий Александрович, я только переживаю, что могут понять.
– Что понять?
– Ну, про нас. Я из Ростова, вы были в Ростове. Могут соотнести, они не дураки.
– Я теперь работаю в другом отделении, ты проходишь преддипломную практику. Я был в прокуратуре, ты в следственном комитете. Технически нас связывает только город.
– А если нас увидят вместе?
– Поэтому я тебя высажу не возле прокуратуры, а за квартал. Домой доберешься сама. Или возьми такси.
– Я обожаю метро. Может, по дороге пару карманников словлю.
Я закатываю глаза. Она может.
– Аккуратно. Удачного дня. И не забывай, что в первую очередь у тебя практика, а не шпионские игры.
– Юрий Александрович, а я могу в этом архиве и по своему вопросу проверить?
– Можешь. Но будь осторожна.
– Я сама осторожность.
Я поднимаю кулак и стучу о ее аккуратный кулачок. Подсмотрел у Егора и его дочери когда-то. Все-таки в детях что-то есть.
А меня ждет новое место работы. И в обед съездить к отцу.
5. Глава 5. Саша. Рожаю
Перинатальный центр, в котором я буду рожать, впечатляет и располагает к себе. Знакомлюсь с лечащим врачом Кристиной Сергеевной, которая будет делать плановое кесарево, заключаю договор на платную палату.
При упоминании денег, вспоминаю мать. Откуда только она узнала все?! Как только папу посадили, с такой радостью позвонила мне, щебетала, что есть еще справедливость. Потом на несколько месяцев пропала, теперь объявилась.