— Анна.

У него очень приятный низкий голос. Будто немного простуженный, но ничего общего с отталкивающим скрипучим эффектом не имеет.

— Доброе утро. Боюсь, мои люди превысили свои полномочия. Прошу прощения за столь неприятный инцидент.

Высокомерия этот мужчина явно лишён.

— Доброе утро, Ян Кириллович.

Я протянула ему руку для рукопожатия и выдавила дежурную улыбку.

— О каком инциденте вы говорите? Не было никаких инцидентов.

Поверив в искренность его слов, поэтому решила отшутиться, чтобы разрядить немного обстановку.

Сухая, с грубыми мозолями ладонь крепко обхватила мою. Мы находились настолько близко друг к другу, что было слышно клубничное дыхание, как будто он только что съел несколько спелых ягод. Наше рукопожатие длилось не более секунды, но этого момента хватило с лихвой, чтобы почувствовать неожиданные покалывания на кончиках пальцев. Правила этикета не соблюдены: Ян Черных так и не соизволил снять солнцезащитные очки при знакомстве, и мне приходится лишь гадать, какого цвета у него глаза. По непонятным причинам мне вдруг стало очень любопытно — их выражение такое же холодное и неприступное, как и весь облик мужчины?

— Пройдёмте в тень, Анна. У вас кожа слишком нежная, а балийское солнце никого не щадит.

Почему-то его замечание и даже сам факт того, что он заметил, насколько моя кожа чувствительна, немного смутили.

— Спасибо.

Мы прошли в переднюю часть судна, откуда простилался потрясающий вид на остров. Виднелись пики храмов, утопающих в густой зелени экзотических растений, а вдалеке возвышалась вершина вулкана, названия которого, к моему стыду, я не знала. Но пробоины в собственных знаниях непременно залатаю — буклеты с экскурсиями при мне. Выберу самую богатую программу и пойду познавать местную историю и достопримечательности.

— Это Даниил — мой помощник.

— Очень приятно.

Парень приблизительно моего возраста, я бы дала ему лет двадцать шесть, не больше. Он немного странный, но, наверное, такое впечатление произвёл оттого, что на фоне аквамаринного океана его облик в строгом деловом костюме смотрится немного нелепо. А вот его босс... выглядит очень даже ничего.

Хотя «ничего» — это настолько скупое описание мужчины, пристальный взгляд которого я ощущала даже сквозь его солнцезащитные очки. Ян Черных очень высокий. И сильный. Вовсе не обладает безобразно перекаченным телом, а, наоборот, немного худощав. Весь такой крепкий, взбитый, жилистый. И одет приемлемо, под соответствующую обстановку. Светло-голубая майка поло, белые шорты и коричневые мокасины.

— Позвольте контракт, Анна Георгиевна, — обратился ко мне Даниил. — Я отправлю документ нашему юристу на проверку, прежде чем Ян Кириллович поставит свою подпись. Это займёт некоторое время. А это ваш экземпляр, он еще не подписан. Если желаете, можете воспользоваться нашим офисом, чтобы тоже связаться с вашим юристом.

— В этом нет необходимости. Спасибо.

Я этот контракт вдоль и поперёк наизусть выучила.

Официант принёс прохладительные напитки. Когда мы с Яном Кирилловичем остались наедине, почему-то вдруг стушевалась и, чтобы скрыть свою неловкость, потянулась к высокому вспотевшему стакану. Пригубила через соломку густой сладкий напиток с ледовой крошкой, а когда подняла взгляд, то утонула в глубине невероятно красивых, словно серый бархат, глаз.

Сейчас, когда тёмные стёкла солнцезащитных очков не прикрывали его лицо, он выглядел чуть-чуть старше, чем я себе его представляла. Теперь вижу морщинки вокруг глаз и глубокую межбровную впадину. Много смеётся, много хмурится. Человек противоречий? Вряд ли. Ян Черных производил впечатление человека, строго придерживающегося конкретной позиции. Для таких, как он, нет понятия нейтралитета. Есть либо чёрное, либо белое.