Если Советский Союз относится с пониманием к необходимости развития Ирана, говорит он, то другие видят в нем лишь источник получения нефти. Но он проучил западные страны, пытавшиеся бойкотировать иранскую нефть, когда поднял на нее цену, он заставит западные страны искать новые источники энергии. Заключая рассуждения, шах выражает готовность встретиться с советским послом для более подробной беседы.

О шахе Ирана Мохаммеде Реза Пехлеви написаны книги, он и сам писал о себе, излагал свои взгляды на историю Ирана, интерпретировал в нужном ему духе события, довольно охотно давал интервью журналистам, в основном, кстати говоря, западным. Есть на Западе даже «романы», где выведен шах. Это, как говорят, льстило его самолюбию, хотя шах и был показан не всегда в приглядном свете.

Шах изображался и как всевидящий пророк, и как теряющийся в трудных ситуациях простой смертный; решительный государственный деятель и человек, подверженный страшным колебаниям; деспотичный, жестокий человек и деятель; заботящийся о судьбе страны; глубоко религиозный по натуре и предающийся низменным увлечениям; мистик и разносторонне образованный; человек с чувством реализма и бесплодный мечтатель. Все это, однако, больше относится к категории личных качеств, которые, может быть, и представляют интерес, но не являются первостепенными.

Объективный факт состоит в том, что шах Мохаммед Реза Пехлеви в силу исторического случая правил в отпущенный ему историей период в древней стране с населением более 30 млн. человек, где шли процессы развития в соответствии с объективно существующими законами жизни человеческого общества. Однако до конца своей жизни шах, по всему видно, не понимал, какие силы двигают развитием общества, поэтому он и не понял, почему его свергли.

Шах, казалось, действительно обладал в стране неограниченной властью. Но над чем и над кем? Да, в Иране не перечили шаху парламент – меджлис и сенат, была создана единая для «всех иранцев» политическая партия, носившая пышное название «Растахиз» («Возрождение»). Действительно, прямые указания шаха выполнялись, казалось, беспрекословно. Но… Жизнь все-таки шла своей дорогой, часто помимо воли шаха.

Быстро растущая промышленно-торговая верхушка общества исподволь требовала политической власти; многочисленный традиционно-бюрократический государственный аппарат топил в бесконечных проволочках некоторые полезные начинания; не было ни малейшего энтузиазма от формально-показной, направленной на возвеличивание шаха деятельности «Растахиза», которую только условно можно было называть партией. С промышленным развитием страны рос рабочий класс, неизбежно проникали в его среду идеи социального равенства; несмотря на небольшое улучшение условий жизни трудящихся в виде роста зарплаты, отсутствие безработицы, становящиеся доступными многие предметы потребления, иранские трудящиеся все больше осознавали непрочность всей системы правления, во главе которой стоял шах.

Не прекращалась подпольная борьба, проявлявшаяся время от времени в вооруженных стычках с властями групп, как тогда говорили, «городских партизан», или «исламских марксистов» – членов строго законспирированных организаций «федаев» и «моджахедов иранского народа». Особо сильными были антишахские настроения среди учащейся иранской молодежи как в самой стране, так и за границей. Затаило особое недовольство иранское шиитское духовенство, его традиционное влияние и положение было ограничено новым «образом жизни» по западному образцу, который усиленно насаждал шах. Духовенство, конечно, не решалось на открытые выступления, но мечети зачастую становились местами, где иногда можно было высказывать недовольство.