– Скажите, Мария, а что это за здание за лесом, я вчера видела из окна, что там горел свет в окнах.

– Какое здание, девочка? За лесом старое кладбище, никаких домов там нет.

– Но я точно видела вдалеке какое-то строение.

– Не знаю, о чем ты, милая, возле кладбища не никаких домов, а ночью гроза была, тебе померещилось.

– А там всегда было кладбище, может, до этого стоял какой-нибудь большой дом, а теперь он заброшен, и подростки по ночам устраивают там вечеринки?

– В такую-то погоду, не думаю, к тому же кладбище там вот уже тридцать с лишним лет.

– Да? Понятно.

Я задумчиво жевала кусок хлеба с маслом.

– Ну, я тогда схожу туда сегодня, прогуляюсь после завтрака.

– Нет!

Мария закричала так неожиданно, что я расплескала свой кофе, который собиралась налить в чашку из кофейника. На скатерти расползлось коричневое пятно. Мария схватила полотенце и начала быстро вытирать им стол, пока жидкость окончательно не впиталась, испортив ткань, при этом руки ее заметно дрожали.

– Зачем тебе туда ходить, деточка, утром выпал снег, там может быть очень скользко.

– Ничего, я осторожно и оденусь потеплее.

Спустились Элени с Андреасом, они сели за стол и жадно набросились на еду, умудряясь при этом смеяться и разговаривать. Андреас попросил меня передать ему кофейник.

– Ну, какие планы на сегодня?

Я посмотрела на Марию, она молча взяла полотенце и ушла на кухню.

– Я хочу сходить на старое кладбище.

Элени перестала жевать и подняла на меня изумленные глаза, Андреас застыл с кофейником в руке.

– Зачем тебе туда понадобилось? Там нет ничего интересного.

– Да, – вставила Элени, – и дорога вся разбита, можно упасть и что-нибудь сломать. Лучше пойдемте в гости к моей сестре, она…

– Вы можете идти в гости к кому захотите, я иду на кладбище, ясно?

Возможно, это прозвучало грубо, но меня начинало раздражать, что все отговаривают меня от этой прогулки. Андреас вздохнул и налил себе и Элени кофе.

– Хорошо, иди на здоровье, но что за внезапный интерес к умершим?

– Вовсе не к умершим. Ночью я видела какой-то дом в той стороне, в нем горел свет в окнах в два часа ночи, но Мария сказала, что никаких домов у кладбища нет.

– Мария права, там действительно нет никаких домов.

– Ну, в таком случае я просто прогуляюсь в лесу, увидимся за обедом.

Я встала и пошла в свою комнату одеваться для прогулки. Мои друзья остались за столом, я слышала, как они принялись о чем-то шептаться, но слов было не разобрать. Мне было все равно. Я надела джинсы и теплый свитер с высоким воротником, сверху куртку, а перчатки и шарф положила на всякий случай в сумку. Спустившись вниз, я никого не обнаружила. Мария уже убрала со стола, ее самой нигде не было видно, как и моих друзей. Что ж, спасибо за заботу, но если я что-то решила, я привыкла это делать. С этой мыслью я вышла из гостиницы и зашагала в сторону старого кладбища.

Сказать по правде, до сегодняшнего утра я даже не знала, что в деревне есть старое кладбище. Утро было по-зимнему холодное, северный ветер неприятно дул в спину. Мои руки быстро окоченели, я достала перчатки и замотала шею шарфом. Я шла уже минут пятнадцать, но ни надгробий, ни могил – ничего, похожего на кладбище не замечала. Неожиданно моя нога споткнулась обо что-то твердое, и я чуть не упала. Под снегом было непонятно что это, я присела на корточки и принялась очищать руками землю. Это оказался выступ гранитной плиты, я стала откапывать находку дальше. Через несколько минут передо мной лежала старая могильная плита из серого камня. Я нашла старое кладбище. Приглядевшись, я прочитала полустертую надпись: Константинос Феофану 1964–1978. Бедный паренек прожил всего четырнадцать лет, жаль его и его родителей.