— Не вам решать.

— Стелла Сергеевна, правда, не стоит прибегать к таким серьезным мерам, — Людмила Кановна тоже заступается.

— Да, да! — уже в голос заявляет весь преподавательский состав, за исключением некоторых особо пугливых учителей.

— Виталий Петрович, в любом случае, последнее слово остается за вами как за директором.

Болонка кривит рот. Такой расклад ей явно не по душе, она уже мысленно расселась в кресле Петровича.

— Ну-с... — директор мнется, чувствуя на себе груз ответственности с одной стороны и угрожающий взгляд Болонцевой — с другой.

Я перевожу взгляд на новенькую, которая всё еще стоит в шаге от меня. Она как будто улетела в астрал, перестала держать связь с реальностью. Щеки и губы раскраснелись, а в глазах стоят невыплаканные слёзы...

— Виталий Петрович, давайте уже покончим с этим балаганом? — не выдерживает Стелла, пытаясь подтолкнуть директора к принятию верного для неё решения. — Горлов и Малинкина — оба виноваты, оба должны понести наказание.

— Должны, никто не спорит, — снова впрягается Кановна, для которой принципы справедливости выше всех остальных принципов на свете. — Но их проступок не настолько критичен, чтобы исключать Горлова из школы. Думаю, будет достаточно, если мы назначим им обоим отработку на месяц. В качестве профилактики. Как считаете, Виталий Петрович?

Тут уже директору нечем крыть. Безумные заявления Стеллы меркнут рядом с трезвым взглядом Людмилы Кановны, поэтому ему нечего не остается, как согласиться.

— Да, назначим отработку. Даниил, Ася, вы всё слышали. Каждый день после уроков будете... Эмм... Будете... Завтра утром жду в своем кабинете, а там уже решим. А теперь, все расходимся, на сегодня достаточно собраний.

Петрович машет руками, чтобы поскорее разогнать толпу. Ученики только и рады этому — собрание явно затянулось.

Единственный, кому сие действие не по душе, это Болонцева. Но мнение педагогического коллектива перевешивает страх Петровича перед ней, поэтому здесь она бессильна. Пока что.

Уверен, что она еще себя покажет и припомнит всем случай с пожарной тревогой.

— Закончилось, — трогаю за локоть новенькую, которая выглядит как каменное изваяние — не подает признаков жизни.

Ася сухо кивает и, бросив взгляд в сторону директора, идет в сторону выхода. Стоп, она уходить собралась? А как же уроки? Их никто не отменял, если что.

Делать нечего — иду за ней.

Вот ведь на голову мне свалилась, беда бедовая! Кошмар!

8. Глава 8

Ася

К черту школу!

Видеть не хочу никого, хочу придти домой и закрыться в своей комнате!

Я только сейчас поняла, что произошло. Горлов, будь он не ладен, прилюдно меня поцеловал. Вот так вот взял и поцеловал!

Как он посмел??? Даже разрешения не спросил. Хоть бы намекнул, предупредил!

Хорошо, ему было некогда, но мог бы придумать что-нибудь другое. Сказал бы, что я должна прокукарекать тридцать раз — пожалуйста, я бы сделала в лучшем виде!

Но, нет, этот придурок просто полез целоваться. Видите ли, желание я ему проиграла.

Даже не помню, когда чувствовала себя вот так паршиво. Словно меня обокрали на виду у всех, однако при этом позвать на помощь я просто не смогла бы при всем желании.

Болонцева порвала бы нас как тузик грелку. Подставлять еще сильнее Горлова, мне тоже не хотелось.

Выруливаю за школьные ворота, оставаясь не замеченной. Всем плевать, никто даже внимания не обратил на мой уход. И вряд ли заметят — с одноклассниками я еще познакомиться не успела, учителя были заняты спасением Горлова, какое уж тут дело до новенькой.

Да, если бы они не вступились за него, Болонка глазом бы не моргнула выкинула его из школы. Неприязнь сквозила в каждом ее взгляде, как будто Горлов чем-то насолил в прошлом. А может и насолил, с его гонором можно ожидать чего угодно.