_________

Наследнику престола Святославу тогда исполнилось только три года, поэтому фактическим правителем Руси после гибели Игоря стала его супруга – княгиня Ольга, власть которой в первую очередь признала дружина. Месть древлянам была страшной, однако по языческим обычаям справедливой. Древляне после убийства Игоря прислали двадцать сватов звать Ольгу замуж за своего князя Мала, но все они вместе с ладьей, на которой приплыли в Киев, были закопаны живьем на дворе терема княгини. Следующее посольство из знатных древлян сожгли в бане, пока те мылись, готовясь к встрече с Ольгой. Далее княгиня с небольшой дружиной приехала в земли древлян, чтобы по обычаю справить тризну на могиле мужа. Опоив во время тризны древлян, она велела рубить их – летопись сообщает о пяти тысячах перебитых. И, наконец, финал этой жуткой мести. В 946-ом году Ольга вышла с войском в поход на древлян, победила их в бою, установила новые дани и налоги, после чего вернулась в Киев. Согласно «Повести временных лет» в ходе осады жарким летом древлянская столица Искоростень (ныне Коростень, Житомирская область на Украине) в буквальном смысле была сожжена огневой атакой горящими стрелами. Часть защитников была перебита, остальные покорились.

После расправы с древлянами Ольга правила Киевской Русью с 945 до 960 года в качестве регента при малолетнем сыне Святославе, но и после его совершеннолетия оставалась фактическим правителем, так как Святослав бóльшую часть времени проводил в военных походах и подобно отцу не уделял особого внимания управлению государством…

Дерзновенные планы Рюрика-старшего и Вещего Олега по созданию древнерусского государства неуклонно воплощались в жизнь их последователями-единомышленниками, какими стали князь Игорь Рюрикович, его супруга княгиня Ольга и их сын Святослав Игоревич. Однако следует заметить, что не только в этом «ближнем круге», но и в числе многих других древнерусских правителей особая роль принадлежала Ольге – первой женщине, волей чрезвычайных обстоятельств возглавившей киевский престол и фактически правившей Киевской Русью не менее двадцати лет.

Изначальное строительство любого государства это не только расширение границ, военные походы, победы и поражения. Не в меньшей степени это кропотливая и не всегда заметная постороннему глазу работа по устроению внутренней жизни государственного – по сути, огромного семейного, хозяйственного и этнически разного – организма. И в этом смысле великая княгиня Ольга выступала достойным продолжателем авгурского ума и опыта Вещего Олега, который не только воевал, но и сплачивал разноликие языческие племена в единое сообщество на этапе зарождения Древней Руси и России…

Этот киевско-новгородский интернационал с примесью скандинавской крови, доставшийся по наследству молодым Рюриковичам, требовал дальнейшего «огосударствления» и не всегда одной только силой боевых княжеских дружин. Например, вот что об этом писал русский публицист и писатель И.Л.Солоневич в своем доктринальном труде «Народная монархия»:

«Русскую государственность создали два принципа: а) уживчивость и б) „не замай“. Если бы не было первого – мы не могли бы создать Империи. Если бы не было второго, то на месте этой империи возник бы чей-нибудь протекторат: претендентов в протекторы у нас было вполне достаточное количество – даже и без Рюрика… <…> Мы все знаем о тех степных ордах, которые задолго до образования киевской государственности бродили по просторам теперешней южной России. Они делали невозможным никакое государственное строительство. Это они смели с лица земли германские, венгерские, болгарские и хазарские попытки государственной, а, следовательно, и культурной организации русской территории. От всех предыдущих попыток, киевская отличалась тем и только тем, что остальные не устояли, а она устояла. Отличие, согласитесь сами, довольно существенное… <…> Почему все остальные не выдержали, а Русь выдержала? Мы могли бы ответить: по той же самой причине, по какой она впоследствии выдержала: татар, турок, поляков, шведов, французов и, наконец, немцев. Но это не будет ответом. Более точный ответ, я боюсь, будет довольно затруднительным. Ибо это будет ответ о врожденных способностях нации. Мы можем сказать, что новорожденная русская нация проявила огромную способность к уживчивости. Что, следовательно, она сумела как-то сколотиться из неизвестного нам количества более или менее неизвестных нам людей, племен, религий и прочего, – и, этот „кооператив“ или эта „артель“ оказалась сильнее своих предшественников – ибо она была прочнее: она не отталкивала от себя никакой силы, готовой работать совместно: варяги – давайте варягов, тюрки – давайте тюрков. Мы можем так же отметить и то техническое изобретение, которое ни до ни после России не удавалось никому: это система обороны страны от огромных конных масс, обладавших огромной стратегической подвижностью… (Солоневич И.Л. Народная монархия. Часть третья. Киев и Москва. Начало Киева. – М.: РИМИС», 2016).