Еще, глядя на портрет этой малышки, Андрей не может не вспоминать девушку, ту, которая является автором этой прекрасной работы. Что‐то в ней так зацепило его, что до сих пор не отпускает. Мужчине не терпится узнать о ней как можно больше, и именно поэтому он сейчас находится здесь, в офисе галереи. С минуты на минуту должен прийти его начбез вместе с информацией, касающейся автора портрета. И как раз, когда Андрей допивал свой кофе, в дверь постучали, и сразу же зашел мужчина средних лет.

Мужчины были давно знакомы, и, когда Андрей открывал свой бизнес, позвал к себе Михаила в НБ, и вот они уже семь лет работают вместе, доверяя друг другу.

― Андрей, снова кофе… ― начал, было, мужчина без приветствия и присел в кресло напротив.

― Снова поучения, ― передернул тот. ― Ты лучше скажи, что откапал?

― Вот, в принципе, ничего интересного, только есть одно «но». Думаю, сам поймешь, о чем я, ― Михаил положил папку на стол шефа и поднялся. ― Я тебе сегодня больше не нужен?

― Нет. Спасибо, ― ответил Андрей.

― Все нормально… Удачи друг, до понедельника! ― сказал НБ, пожал руку Андрею и удалился.

Мужчина долго бездумно смотрел на закрытую дверь, а потом, словно очнувшись, взял в руки папку.

― Ева Александровна Лонгман. Двадцать семь лет, родилась в Лондоне, но спустя некоторое время с родителями переехала… Мама умерла, когда Еве было семнадцать лет… ― здесь Андрей резко остановился, не понимая, что не так… ― Двадцать семь лет, подающий надежды художник. И все?! А где десять лет жизни?!

Он не мог понять, почему нет ничего за этот промежуток ее жизни, хотя бы просто, чем дышала, с кем встречалась. Но нет ни‐че‐го!

― Так, скоро у нее день рождения, это хорошо, там и встретимся, ― удовлетворенно кивнул Андрей, понимая, что попадет на праздник к девушке. Уж сильно он хочет ее увидеть, почувствовать ее запах. – Так, стоп, мысли прочь… Слишком рано, слишком, ― остановил себя он и, решив, что на этом пока стоит притормозить, вышел из кабинета, прихватив с собой папку.

Утро понедельника встретило Андрея не совсем радужно ― пожаловала налоговая. Мужчину очень поразила эта внеплановая проверка, уж больно неожиданно навестили гости. Но ничего не найдя, они удалились с пустыми руками, конечно, не раньше вечера.

― Какие новости?

― Пока чисто. Они сами по себе. Либо кто‐то хорошо поработал, либо решили денег срубить. Андрей Борисович, в пятницу состоится выставка у Ситникова в музее, ― продолжил Михаил, при этом постоянно глядя через стеклянную дверь на секретаршу друга.

― Не думаю, что мне интересно будет на этом мероприятии… ― начал было Андрей, но его перебил Тарасов.

― Будет твоя художница, ― мужчина резко вскинул голову и посмотрел на друга. ― Я подумал, тебе интересно знать…

― Миша, пригласи ты уже ее на свидание, ― кивнул Андрей на Наташу, дабы перевести разговор в другое русло.

― Не лезь в это! ― вдруг резко ответил тот.

― Вот и ты не лезь! ― глаза метали молнии, причем, у двоих сразу. Андрей знал, что Тарасов давно сохнет по Лузиной, хоть тот и старался это скрыть. Боялся, что Наташка не для него, ведь она такая хрупкая и нежная, а он… Не любил он говорить на эту тему. ― Ладно. Ладно… На сегодня достаточно, ― ответил тише шеф.

― Я уехал, если тебе понадобится друг, звони, ― так и веял сарказмом голос Миши. Мужчина поднялся с кресла и направился к выходу, но у двери обернулся.

― Я же видел, как ты на нее смотрел, сожрать готов был, ― добавил тот и выскользнул за дверь, тем самым увернувшись от тяжелого блокнота, летевшего в его сторону.

Да, Миша был прав, Андрей ни дня не забывал о Еве, она будто перед глазами стояла. Эта шикарная длинноногая брюнетка въелась ему в мозг, залезла под кожу. А он‐то видел девушку всего один раз. Мужчине хотелось снова и снова касаться ее, вдыхать запах, в конце концов, попробовать ее на вкус. Думал, что сделает ей подарок на день рождения, приедет, поздравит, как раз через две недели. Но тут появляется прекрасная возможность встретиться на выставке. Будет сюрприз для девочки.