Вика унаследовала от отца черный цвет глаз и волос, в остальном же она была очень похожа на свою мать. Среди однокурсниц она выделялась красивой внешностью, хорошей фигурой и длинными черными волосами. Ее красота была не броской, а скорее милой, с такой девушкой всем и всегда хотелось дружить, общаться и вместе проводить время, но завязывать с ней серьезные отношения никто не спешил.

Вика на последней ступеньке одела шапку и выскочила из вонючего подъезда. В доме жили в основном только очень пожилые бабушки. Одна из которых очень любила подкармливать на первом этаже кошек. Отчего сюда прибегали животные со всего района, создавая невыносимый запах бродячих кошек и котов, справляющих свои нужды там же в подъезде.

Вика не раз спорила с неуемной любительницей кошачьих, когда выходила с Монти на прогулку. Даже их дружелюбный и абсолютно беззлобный пудель, обычно не реагирующий на улице на кошек, в подъезде начинал на них лаять, выказывая свое недовольство сделанным приютом. Своенравные кошки вскидывались на Монти, размашисто виляя своими хвостами в разные стороны и шипели на бедную собаку.

– Але, – ответила Вика на мобильный, – Да, я могу… Нет-нет, все нормально. Что? Во сколько? Я же иду сегодня к…к вам не урок…Сразу после?

Вика немного замешкалась с ответом.

– Ну хорошо, – неуверенно ответила она и положила трубку.

Она недовольно цыкнула на мальчишку, чуть не врезавшему в нее на бегу.

– Сама дура, – ответил он.

– Ах ты негодник, встречу надеру задницу!

С мальчишками вроде такого она легко находила общий язык, имея большой опыт столкновений с братом, различных потасовок и ссор, ей легко давалось перейти на борзый тон с ними. Отчего ее и правда слушались и дворовые ребята, если они собирались во дворе и слишком шумно себя вели, и мальчик, к которому она ходила по вечерам на репетиторство.

Всю дорогу до метро Вика мысленно прокручивала свой разговор с Ильей:

«Илья, мы с тобой уже давно вместе, и я хотела тебе сказать…» – не-е-е-т, не так!

«Илья, я знаю ты очень любишь детей и хотела тебе сообщить очень радостную новость!» – и так н-е-е-е-т!

«Илья, ты знаешь, я в последнее время все время думаю о нас, о наших с тобой отношениях, может нам пора все-таки перестать скрывать их. И у меня для этого есть серьезный повод!» – О, Боже! И не так!

«Илья, я тебя очень люблю, и ты меня знаю тоже, и скоро наша любовь воплотиться в нечто большее» – О, как же это тяжело!

«Влипла я… Да, походу я серьезно влипла… – думала Вика весь ее путь до института… – Ну может ничего, все обойдется? Он обязательно что-то решит, придумает, сделает… И вообще, он любит детей, может это только подстегнет его?»

Вика по привычке хотела не думать об этом, чтобы не расстраиваться, не переживать, и чтобы не дай Бог не пришлось что-то решать.

«Не хватило чуточку терпения» – так говорила ее мама, когда у Вики что-то не получалось.

Но в последнее время Вика начала замечать, что одного терпения в ее ситуации с Ильей уже маловато.

Если то, что она недавно обнаружила отрезвляющие две полоски на тесте, а затем и еще десять пар таких полосок на десяти сделанных еще после тестах – было правдой, а тошнота не была волнением перед экзаменами или нехваткой магния для щитовидки – то факт этот с несокрушимой силой рушил все иллюзии относительно того, что скоро она станет абсолютно счастливой, стоит лишь немного потерпеть и подождать.

Потерпи, сейчас он тебе не перезванивает, потому что не может прямо сейчас говорить…

Потерпи, не пиши ему смс в десять вечера о том, что тебе так нравится фильм, который он посоветовал, потому что смс может перехватить другой адресат…