– И что же я должна делать ещё, чтобы… чтобы быть достаточно благодарной. Стать второй женой? Той, что для других? Для людей.

– Нет, – он приобнимает меня. – Ты, как раз, первая. Ты любимая, ты ценная, ты мать моих будущих детей. Тебе просто быть добрее, терпеливее к другим. И поверь, Кларисса тебе понравится.

Я едва могу дышать. А когда Рон, видимо решив, что моё молчание это знак согласия и примирения, придвигает меня ближе к себе, я удивленно поднимаю на него взгляд.

– Ну всё, не дуйся. Иди сюда, – шепчет он.

Мне всегда очень нравилось, каким он был нежным и ненасытным. Он тянулся ко мне и вел в постель каждый день, иногда и не по разу. Был заботливым, нежным но одновременно страстным, показывающим, как я нужна ему и как ему со мной хорошо.

В первые дни меня пугало это, но через недели я только возгордилась, что я такая хорошая жена и настолько привлекательна для мужа, что он не может насытиться моим телом уже несколько месяцев.

Оказывается, он не может насытиться ничьим телом.

В себя я прихожу, когда чувствую щекотку на лице от его щетины, и ощущаю едва-едва уловимый запах парфюма Клариссы. Которую он имел меньше часа назад. Которая оставила на нем свои запахи, касания, поцелуи.

Мне становится так мерзко, что я взвизгиваю, будто бы увидела червяка на своем теле и резко вырываюсь из его объятий.

Рон недовольно склоняет голову.

– Что за новые игры, Камилла? – конечно же, когда он мной недоволен, то говорит моё полное имя.

– Ориас жив, – выдыхаю я. Хоть что-то. Хоть как-то сменить тему.

Да, сейчас ему точно не будет до дурацких фантазий о двух женах. Сейчас он, как положено поднимет всю стражу. Подготовится и сразится за меня. А потом, поймет что совершил страшную ошибку. Отошлет Клариссу и я… я попробую его простить.

Я буду мудрой и праведной. А потому – я смогу его простить.

. – Туман, за окном. Такой же как насылал он. Он мало того, что выжил, он выследил меня в новом доме и явился за мной.

По лицу Рона я вижу, что он не испуган. Только удивленно приподнимает бровь.

– Не думал, что ты опустишься до такой глупой манипуляции, Камилла. Я видел смерть Ориаса. Как его тело превратилось в пепел. Так что… – он вздыхает. – На твоем месте, я бы извинился, как за эту ложь, так и за обиду, что ты мне сейчас нанесла. Подумай о своем поведений, Камилла. Встретимся за ужином.

Я не в силах что-то сказать, просто смотрю на то, как мой супруг уходит. Оставляя меня в своем кабинете. Подхожу к окну и вижу тот самый туман. Он уже одолел деревья, у которых застыл мой конь. А значит – он приближается. Медленно, постепенно но он уже здесь.

И вижу его только я. А Рон даже не верит.

Боги, что же мне делать?!

Дверь открывается.

– Вот, видишь! Он приближается. Как было тогда! – кричу я, но обернувшись с удивлением у порога застаю Клариссу.

Она натянуто и неловко улыбается.

– Миледи, – она кланяется, но получается у неё плохо.Будто она или не привыкла, либо не может пересилить себя и проявить хоть толику уважения ко мне.

– Что тебе нужно? – спрашиваю я, стараясь не смотреть в её сторону. Держаться.

– Рон попросил меня поговорить с вами, показать вам, что я не враг.

Не враг она. Удивительно.

– Ты его любишь? – я сама не ожидаю от себя такого вопроса, но сказанного не вернешь.

Она тоже застывает, будто не знает, что сказать. Снова натягивает фальшивую улыбку.

– Эм… миледи, я хочу сказать, что мы можем быть с вами подругами. Я не претендую на то, что принадлежит вам.

– А я его люблю. И поэтому, мне мерзко слышать как какая-то девица, только вылезшая из его постели смеет называть его кратким именем. Это тоже только моя привилегия. Как и рожать ему детей, как и делить с ним ночи и дни, завтракать, обедать и ужинать. Это всё принадлежит мне. И вы, милая, врете. Как и в том, что не претендуете на то, что принадлежит мне, ведь вы уже украли это. Как и в том, что вы мне не враг.