Может, человек мучается от невозможности остановить или хотя бы замедлить ход времени? Действительно, ритм жизни значительно ускорился и продолжает ускоряться. День перепутался с ночью. Пространственные преграды и скоростные рубежи падают один за другим. В суете жизни человек забывает о смерти. Но бессознательное помнит. Как результат: бессонница, прокрастинация, выгорание, жажда начать жизнь с чистого листа. Нарциссизм? Никак нет. Чистый комплекс Хроноса9 Автор, опираясь на теоретические и практические исследования в этой области, может с хорошей точностью заявить: здесь еще много белых пятен, но за нарциссизм хронотические структуры ответственности не несут.

Итак, беспомощность перед сильными мира сего и равно беспомощность перед ходом времени вызывают в психике процессы, не имеющие отношения к нарциссизму. Кого еще вынужден бояться современный человек? Вернитесь к началу текста. Активисты, феминистки, борцы за социальную справедливость, зоозащитники – вечно угнетаемые и жаждущие угнетать. Адепты дегенерации. Нет, не государственной машины боится гражданин, вынужденный оглядываться после неосторожно брошенной сексистской или расистской шутки. Не гнева природы боится промышленник или охотник, но безумной агрессии самозваных защитников окружающей среды.

Мы стали беспомощны перед слабейшими, перед якобы равными. Пожалуй, это и есть ключевое отличие, главная болезнь современного общества – культ слабых, культ равенства, культ дегенерации. Не является ли нарциссизм закономерным ответом на разрушение естественной иерархии, на слом сословной структуры, на невозможность защитить (и даже обозначить) границы своего жизненного пространства? Я полагаю, что социальная функция нарциссических симптомов и переживаний именно такова. Нарциссизм есть последняя попытка психики в одиночку восстановить полноценное неравенство, отсутствующую в современном обществе. Но, так как человек есть существо социальное, то и подобные попытки психики обречены на провал. В лучшем случае психика породит кадавра, крайне примитивные эрзацы иерархии и инаковости (6.4, 7.5).

Сторонники социальной справедливости будут возмущены этой гипотезой. Как же так, ведь имеется колоссальной социальное расслоение! Здесь мы вынуждены их поправить: экономическое неравенство действительно имеет место, но, к великому сожалению, оно не перерастает в неравенство собственно социальное и, тем более, в неравенство политическое. Между тем, запрос именно на социальную иерархию является фундаментальным для психики. Описанию иерархических потребностей посвящена (Глава 2Глава 2), где мы подробно остановились на бесправии успешного человека, беспомощности гражданина перед адептами культа дегенерации и подстрекаемой ими толпой.

Логика психоанализа обязывает нас двигаться от субъекта как целого к инстанциям его психики, к взаимодействию единичных психических объектов – представлений. Какая именно «часть» психики испытывает чувство беспомощности? Что меняется в её нормальной динамике? Как это сказывается на других психических топосах? И далее: как построенная модель способствует совершенствованию психоаналитической техники при непосредственной работе с нарциссами?

Коль скоро всё равно рассуждение сведется к взаимодействию психических инстанций, не лучше ли сразу рассматривать динамику единичных объектов психики и усмотреть там некий предельный переход от обычной динамики к динамике аномальной?

Фройд, будучи первопроходцем и создателем психоанализа, не мог позволить себе подобной роскоши. Он накапливал, описывал, систематизировал данные наблюдений, затем выдвигал первые обобщающие гипотезы, опираясь на исследования Шарко и Брёйера. На основе гипотез и описательных моделей Фройд выстраивал экспериментальные методики, одерживал блистательные победы, терпел сокрушительные поражения, учитывал ошибки, пересматривал свои же концепции, выдвигал новые гипотезы… Наиболее ценные теоретические статьи были написаны нашим великим дедушкой уже в сумерках жизни, после Первой Мировой (и во многом под влиянием эха от взрыва артиллерийских снарядов, сотрясающего исторические струны anima mundi).