Все выглядело как раньше. Казалось, даже самые мелкие вещи остались лежать так, как он их когда-то оставил. Добавилась лишь видавшая лучшую жизнь детская кроватка и пара сломанных игрушек. Все Ленькины вещи переехали с ним в детский дом, когда мать лишили родительских прав незадолго до рождения Соньки. Почему они позволили второму ребенку остаться в этой семье? Почему не забрали вслед за братом? Только слепой бы не заметил, что мать лишь строила из себя «все осознавшую, любящую и заботливую». Ненадолго ее хватило. Но хватило для того, чтобы инспекция отстала.

Тим облокотился на хлипкие бортики детской кроватки и опустил голову. Слезы капали на замызганное детское одеяльце. Слезы обиды и вины. Он должен был предотвратить это. Должен был сделать хоть что-то. Мог приезжать чаще или вообще остаться, чтобы присматривать за сестрой. Но обида на мать не позволила ему вмешаться.

Надо было грохнуть тогда в детстве этого ублюдка. Идиот.

Варя

Варя шла с Тимом по мосту, держась за руки. Девушка чувствовала, что он то и дело уходит чуть в сторону, пытаясь приблизиться к краю, но она одергивала его, притягивая к себе. Парень послушно возвращался, но затем его будто невидимая сила снова тащила в сторону. В этот раз не было ограждения: мост просто обрывался. Стоит только сделать шаг, и пути назад не будет.

– Отпусти меня, – сказал Тим. Варя еще крепче вцепилась в его руку, и ей захотелось плакать. Казалось, если она хоть на секунду расслабит пальцы, то потеряет его. И вообще все на свете. Сойдет с ума.

Внизу шумел настоящий шторм. Словно это и не река вовсе, а целый океан: черный… кипящий… мертвый. Он рычал, ядовито шипел, предвкушал грядущую добычу, спешащую в его мокрые ледяные щупальца.

– Отпусти, – Тим смеялся, будто не знал, какой ужас ждет его там, внизу. Варя еще не видела его таким счастливым. Казалось, она знает его всю жизнь. Девушка вгляделась в его лицо и не смогла понять, кто это: Тим… или Лешка? Никак не получалось разглядеть. Ему было весело, а девушке становилось жутко. С неба начал лить дождь, его рука намокла и стала скользкой, удержать было все сложнее.

– Ты утащишь меня за собой! – беспомощно закричала она и схватилась за парня обеими руками, но его ладонь выскользнула. Варя попыталась уцепиться за кожаную куртку, но та вдруг исчезла, и девушка ухватила лишь воздух. Тим, или это был все же Лешка, шел прямо к краю, она бежала за ним, но не могла догнать, не получалось ускориться. Океан оглушал своими воплями. Он ликовал, шлепал мерзкими черными щупальцами по волнам.

– Варя? – она обернулась, и все разом стихло. Андрей смотрел на нее родными глазами, он был совершенно сухой, хотя ливень все еще беззвучно обрушивался на землю и все вокруг ледяными струями. – Идем домой, – мягко сказал он и указал на свой автомобиль с открытой дверью. И действительно, чего она тут мокнет?

Что-то не так. Она должна была что-то сделать… совсем забыла… Что же она хотела?!

– Тим! – вдруг, опомнившись, вскрикнула она и повернулась к краю моста. Но там уже никого не было. Вода в реке стихла, дождь прекратился, и выглянуло яркое солнце – ослепило. Вдалеке показался огромный пароход, загудел, и Варя открыла глаза.