Эта работа по отбору кадров была впечатляющей, приведем несколько цифр для примера: в период между 1805 и 1815 годами получили назначение 259 дивизионных и 703 бригадных генерала. Бийон[41] в книге «Воспоминания…» описал, каким образом полковник Лепик прямо на поле Эйлауского сражения был повышен в чине. Хотя ему и удалось смять пехоту русских, полк конных гренадеров не сумел верно сориентироваться из-за метели и попал в окружение. Русскому офицеру, который предложил французскому полковнику сдаться, Лепик ответил: «Посмотрите на этих головорезов! Разве они сдадутся?!» Сказав это, он вернулся в строй, и вскоре вражеское кольцо было прорвано. Полковник, истекая кровью, в одном сапоге, предстал перед императором, который тут же присвоил ему новый чин, произнеся: «Я считал Вас взятым в плен, генерал, и от этого почувствовал острую боль». Новоиспеченный генерал воскликнул: «Сир, Вы никогда не услышите обо мне ничего плохого, кроме известия о смерти!» В тот же день Бонапарт приказал выдать Лепику 50 000 франков с тем, чтобы он раздал их уцелевшим солдатам его полка. Бийон закончил описание эпизода такой фразой: «Это был превосходный сюжет для живописного полотна».

Бонапарт окружал себя такими людьми, в верности которых он был уверен. Одним из наиболее близких к нему соратников был Камбасерес, лучший юрист своего времени. Наполеон считал его своей правой рукой, именно ему поручая исполнение наиболее ответственных функций главы государства на время своих частых отлучек. Камбасересу, человеку по характеру преданному и выдержанному, удавалось поддерживать относительный порядок в стране.

Многие из наполеоновских министров занимали высокие посты и до событий 18 брюмера. Например, став первым консулом, Наполеон оставил Талейрана и Фуше на их прежних должностях – министра иностранных дел и министра полиции соответственно. Как-то Наполеон поинтересовался у Фуше, отдал ли он свой голос за казнь короля Людовика XVI. Фуше ответил: «Это была первая услуга, которую я оказал Вашему Величеству».

Наполеон активно искал новых талантливых людей, полагая, что «молодежь ценится намного больше стариков». К моменту Аустерлицкого сражения средний возраст ста сорока одного офицера высшего командного состава не достиг сорока лет. В других европейских армиях для этих людей, не имеющих дворянского происхождения, но военный стаж которых зачастую исчислялся не одним десятком лет, высшей ступенью карьеры оставалась бы должность командира полка.

Наполеон был строгим правителем, он тщательно отделял зерна от плевел, безжалостно разоблачая посредственностей, старающихся скрыть свои недостатки: «У дураков есть огромное преимущество перед умными людьми, они всегда довольны собой». В письме к адмиралу Декре он писал: «Один морской офицер по фамилии Леже, в течение десяти лет ничем себя не проявивший, имел глупость просить меня о назначении его контр-адмиралом. Я не мог скрыть от него презрение, которое вызвала у меня его неуместная просьба. Объясните это ему и назначьте его куда-нибудь в том же чине, чтобы в Париже и духу его не было». Это письмо датировано 11 марта 1805 года, за восемь месяцев до Трафальгарского морского сражения, в котором Наполеон потерпел поражение. Позднее Наполеон утверждал, что «причины наших морских поражений происходят от недостатка решительности командиров судов, ведущих баталии, в их порочной тактике и устоявшемся мнении, что действовать надо только после получения сигнала».