Из-за боли я старалась дышать поверхностно и вместе с тем жаждала вздохнуть всей грудью – потеряв много крови, я нуждалась в кислороде.

Вспомнилась Салли – девушка-солдат, которой я отрезала руку, – и я ухватилась за эту спасительную мысль. Она выжила после ампутации, хотя и кричала сквозь кожаный кляп. А ее спутник Габриэль… да, точно, его звали Габриэль – вытаращил глаза, будто испуганная лошадь, и пытался удержать ее и одновременно сам не упасть в обморок. Салли потеряла сознание, к счастью, уже в самом конце – так что выкуси, Хемингуэй, – и я оставила их обоих на попечение Рэйчел.

– Денни, а где Рэйчел?

Кажется, я мельком видела ее во дворе церкви после того, как меня подстрелили, но мало ли что могло мне померещиться в круговерти черных и белых пятен перед глазами.

Рука Денни на миг замерла. Инструмент для прижигания завис над стоящей на буфете маленькой жаровней.

– Полагаю, она ищет Йена, – тихо сказал Денни и осторожно погрузил инструмент в огонь. – Клэр, ты готова?

Йен! О боже, он не вернулся…

– Как никогда готова, – нехотя произнесла я, представляя смрад паленой плоти. Моей плоти.

Если пуля засела около крупного сосуда, манипуляции Денни могут повредить его и спровоцировать внутреннее кровоизлияние. Прижигание может вызвать шок и убить меня. Даже если я выживу после операции, меня может погубить занесенная инфекция. Да уж, утешительная мысль… Но в последнем случае мне хватит времени написать коротенькую записку Брианне – и, быть может, предупредить Джейми, чтобы тщательней выбирал следующую жену…

– Подожди, – сказал Джейми тихим, но решительным голосом.

Денни замер. Я закрыла глаза, осторожно положила руку на повязку и попыталась представить, где эта чертова пуля. В печени или прошла через нее? Болит вся правая половина живота, и понять, где именно гнездится боль, невозможно.

– В чем дело, Джейми? – нетерпеливо спросил Денни.

– Твоя невеста идет сюда в сопровождении отряда солдат.

– Думаешь, ее арестовали? – спокойно спросил Денни. Но его рука, держащая льняную салфетку, задрожала.

– Вряд ли. Она улыбается кому-то из них.

Денни снял очки и тщательно протер их.

– Доротея носит фамилию Грей, – заметил он. – Любой из них даже у виселицы обменяется остроумными замечаниями с палачом – а потом изящно накинет себе на шею петлю.

Точно подмечено. Я засмеялась, но тут же ахнула от стрельнувшей в бок боли. Джейми пристально посмотрел на меня, но я махнула ему рукой, и он пошел открывать дверь.

Вошла Доротея, помахала на прощание своему эскорту, и Денни облегченно вздохнул и надел очки.

– Замечательно, я надеялась, что вы еще не начали, – сказала Дотти и поцеловала Денни. – Я кое-что принесла. Миссис Фрэзер… Клэр, как вы себя чувствуете?.. То есть, как ты себя чувствуешь?

Она поставила на пол большую корзину, подошла к столу и взяла меня за руку. Ее огромные голубые глаза смотрели сочувственно.

– Мне немного полегчало, – проговорила я, стараясь не стиснуть зубы от боли. К тому же я промокла от пота и меня тошнило.

– Генерала Лафайета весьма обеспокоило известие о твоем ранении. Он заставил своих адъютантов молиться за твое здоровье.

– Весьма любезно с его стороны. – Я и в самом деле так думала. Надеюсь, генерал не прислал замысловатое приветствие, на которое мне придется придумывать ответ – не хочу оставлять незавершенных дел перед операцией, и неважно, какие это дела.

– Вот что он прислал, – сообщила Доротея, с довольным видом вынимая из корзины приземистую бутыль зеленого стекла. – Денни, тебе она понадобится в первую очередь.

– Что… – Денни потянулся за бутылью, но Доротея вынула пробку, и в воздухе разлился сладковатый запах микстуры от кашля с привкусом вишни и отчетливым ароматом трав, похожих на камфору и шалфей.