Сигна села на кровать и положила все ягоды на язык. Они были хрустящими и горькими, от неприятного привкуса пересохло во рту. Но девушка, скривившись, все равно проглотила их. В ожидании эффекта, она запустила пальцы в мягкую шерсть Гандри.

Перед глазами все поплыло, и Сигна закрыла их, медленно втягивая воздух ртом, пока с ней оставалась способность дышать. Только когда белладонна завладела ею, Сигна приоткрыла глаза, сила жнеца разлилась по ее венам. Она приветствовала ее, как возлюбленного, принимая холод и тьму, которые окутывали кончики ее пальцев.

– Привет, – прошептала девушка теням, окутавшим ее руки. Гандри все еще лежал, положив подбородок ей на колени, хотя выглядел иначе. На месте глаз появились тени, они же, словно дым, сочились из пасти. В последний раз было слишком темно, чтобы заметить, что ребра Гандри торчат из-под кожи, а выпотрошенные внутренности видны сквозь зияющую дыру в животе, за которой клубилась тьма. Гандри был похож на зверя, который выполз из глубин ада, с удлиненными клыками и массивными лапами, вдвое больше ее головы. И все же он был тем же Гандри, который поскуливал и тыкал мокрым носом Сигне в бедро.

– Я в порядке, – сказала девушка, соскальзывая с кровати. – Пойдем, нам нужно торопиться.

Сигна собралась с духом. Однажды Ангел смерти сказал, что ее сила заключается в намерении – захотеть, а затем взять желаемое. Повернувшись лицом к дальней стене покоев, она сосредоточилась на лице Элайджи, представляя портал из теней, который к нему приведет. Подобное было вполне возможно; Ангел смерти проделал нечто подобное в ту ночь, когда повел ее посмотреть на мост душ. Но то, что это можно было сделать, еще не означало, что получится и у нее. Было трудно сосредоточиться, когда солнечные лучи пробивались в окна. При дневном свете ее силы казались неуместными, возможно, даже запретными. Только под покровом ночи девушка могла не думать о том, как это странно – не чувствовать на коже весеннего тепла.

Однако именно эти мысли мучили Сигну. У нее не было другого выбора, кроме как отбросить сомнения и ступить в тень, которая сгущалась на стене. К сожалению, первая попытка оказалась неудачной. Она врезалась лицом в твердую поверхность и отшатнулась, проклиная портал, словно тот напал на нее.

Внезапно пространство наполнилось глубоким, хрипловатым смехом. Сигна крепко зажмурилась, отказываясь повернуться и посмотреть на Ангела смерти на ее кровати.

– Как долго ты здесь?

– Достаточно, – самодовольно ответил он, но Сигна не обернулась, чтобы увидеть выражение его лица. – Что ты задумала, Пташка?

Ее бедный нос болел, словно после удара кирпичом, и Сигна попыталась потереть его, чтобы унять боль.

– А на что, по-твоему, это похоже? Я пытаюсь использовать эти чудовищные способности. – Когда он вновь усмехнулся, она бросила на него такой уничтожающий взгляд, что он постарался скрыть улыбку, но глаза продолжали искриться весельем.

– Зачем? – поинтересовался он. – Я думал, мы договорились, что ты будешь использовать эти ягоды только в экстренных случаях.

Сигна взглянула на запас белладонны – осталось десять ягод. Если она не собиралась принимать еще одну порцию, у нее не было времени на болтовню.

– Твой брат пытается разрушить мою семью. Если это не чрезвычайная ситуация, то не знаю, как еще ее назвать. – Волна паники пронзила ее, и Сигна схватилась за грудь, когда сердце екнуло. Ангел смерти тут же оказался у нее за спиной, положив руки ей на плечи. Она прижалась к нему всем телом, когда сердце вновь замерло, и взяла его за руку.

– Я слишком разволновалась, – сказала она. – Этого больше не повторится…