Утром проснулся от того, что все тело затекло, мало того, что жестко на полу, так еще, и проснулся с расположившимися на моей груди, Викой и Сатиной. Вот чертовки, мои любимые! С моей груди девчонки сползали ползком со стоном и кряхтением, Наташа с Светлячком откровенно ржали над ними, но потом сжалившись, всем нам, сделали массаж, а Вика, придя в себя, в благодарность, одарила всех нас своей благодатной энергией. Так одарила, что мы все застонали от возбуждения. Только неустроенно здесь все, пришлось мыться в тазу. Вот я над ними поржал, мне то, что, достал запасное нижнее белье из сумки, переоделся, а старое испачканное выбросил в печку. Ну и ладно, главное, утро началось хорошо, с позитива. Поцеловав девчонок, вышел во двор, где уже кипела жизнь, дворовые, сколачивали длинные столы, вокруг которых ставили лавки, всеми работами командовала Ласка, которая, заметив меня, подошла поинтересоваться как мы ночевали, и вдруг, неожиданно поцеловала меня в щеку, благодаря за все. Сзади раздался смех, мои жены с улыбками смотрели на нас. Ласка покраснела, и опрометью бросилась в дом, чем вызвала добродушный смех всей дворни. Я потер свою щеку, куда меня поцеловала Ласка, произнес: – Господи! И чего, только не творится на белом свете. Подошли девочки, и Сатина сообщила: – Миша! А ведь Ласка в тебя влюбилась, я это почувствовала, когда ей, про тебя рассказывала. Давай я с ней поговорю, и узнаю все точно, а потом тебе и девочкам все расскажу, тогда мы будем думать.

Сатина, сказав все это, развернулась и ушла вслед за Лаской, а девчонки принялись надо мной подтрунивать:

Светлячок: – Вот, так всегда, вскружит какой-нибудь девочке молоденькой, голову, а сам в кусты.

Наташа: – Точно, что мне, по молодости, так вскружил голову, что я его аспида, всю жизнь помнила.

Вика: – Девочки, вы чего? Миша у нас хороший, он же не виноват, что он такой хороший, и девочки сами на него западают, а что ему, остается делать, бежать что ли от них. А куда бежать.

Светлячок: – Куда бежать? Так он себе целый монастырь отстроил, я так думаю, что в случае чего туда убежит, к монашкам.

И они втроем рассмеялись, я очнулся (находился в раздумьях):

– А? Что? Девочки вы что-то говорили?

Эти проказницы, опять зашлись смехом: – Мы, ему высказываем тут, свои претензии, а он, мало того, что нас не слышит, он, весь в мечтах уже, о своей Ласке.

Я покраснел, и опустил голову, я ведь действительно думал о ней, но правда думал о том, как бы, по красочней, защитить ее от этого кровососа. Защитить так, чтобы по планете об этом пошла молва, чтобы местный император, узнав содрогнулся от страха, в ожидании, что и к нему, могут прийти Архангелы. Со слов Ласки, мы знаем, что нижние миры, очень боятся до смертельной дрожи в коленках, боятся посланцев светлых богов, особенно Архангелов. Вот мы, сегодня и проверим, а если кровосос сам не придет, то сами его навестим. Но с этим графенком, за его злодеяния, надо решать радикально. В это время вернулась Сатина, и прямо с порога заявила: – Ну ты, любимый и попал! Втрескалась девка, в тебя по уши, прямо как я, мы темные все такие. Что теперь делать будешь? Влюбил себя в девчонку и стоит молчит! Ты о чем думаешь, любимый?

Я: – А что я могу сказать, это вам родные решать, проверьте ее по вашим женским лекалам и стандартам, хотя Сатина, ее лучше всех знает, они же вместе прожили пять лет, и наверняка, было много возможностей проверить на вшивость. Сами знаете, что делать, я только думаю, что Матушка скажет, а так, она девочка, вроде бы хорошая, и родители у нее правильные, видели вчера, как они сразу же бросились раздавать деньги людям, не о себе думали, о людях. А это, о многом говорит. А сейчас родные! Идете и берете с собой Ласку, и марш с глаз моих, за пределы поместья, на занятия боевой магией. Сатина, ты с Лаской обучаете девочек, и сами у них учитесь, хотя бы бытовой магии, сейчас остальные встанут, и я их к вам пришлю. Только смотрите мне, чтобы ничего не разнесли.