Мы еще где-то полчаса сидим в кафе, наши взгляды с Андреем скрыты от других, но мы ТАК друг на друга реагируем, что я вижу, как ходит ходуном его кадык, он учащенно дышит, и взгляд его так нежен и открыт, что я невольно отвечаю ему учащенным дыханием и легонько улыбаюсь… Он улыбается мне тоже…

Наконец я говорю:

– Паш, мне домой пора, нам задали много. – не хочу долго с ними зависать… чувствую, как стеснение охватывает меня все больше, и начинается какая-то непонятная дрожь при каждом взгляде на красавца Ланского.

– А как твоя нога? – вдруг спрашивает Ланской, и как-то странновато на меня смотрит, словно удержать хочет. И меня тут же пронзает электрический разряд. – Уже не болит? Ноге покой нужен сейчас.

– Побаливает. Но я думаю, скоро пройдет.

– Я считаю, что ты должна сейчас щадить ногу, – решительно говорит Пашка. – Парни, мы, пожалуй, поедем, Танюшку домой отвезем. Да, Андрюха? – Ланской, слегка улыбнувшись, смотрит на меня и согласно кивает. А у меня от его обалденной улыбки снова захватывает дух!

– Поехали, – поднимаются и другие парни.

Они одновременно идут ко мне, видимо, видимо, чтобы помочь подняться, но я всех опережаю, быстро поднимаюсь, и едва наступаю на поврежденную ногу, вскрикиваю и невольно хватаюсь за локоть Ланского, который тоже поспешно поднялся. Между нами вновь простреливает электричество, и я чувствую, как мои щеки загораются румянцем. Ланской бережно поддерживает меня за талию, выводит из кафе и ведет к стоянке, и мне хочется, чтобы этот момент никогда не кончался, чтобы этот потрясающий парень так и обнимал меня, я чувствую его запах – мужской, невыразимо приятный, мужественный… и шалею от него еще больше…

– Больно, Танечка? – спрашивает он тихонько, нежно сжимая мои пальцы. Я смотрю ему в глаза, залипаю, а он смотрит на меня ТАК нежно, серьезно и озабоченно…

– Да, пока больно… – так же тихо отвечаю я, – ничего страшного. Дома отлежусь.

– Потерпи капельку … – тихонько шепчет он мне, почти касаясь моего уха, отчего у меня снова водопадом бегут по спине мурашки. – Приедешь домой, холодный компресс приложим… Легче станет.

Он бережно усаживает меня в машину Пашки на переднее сиденье. Леха и Кудасов прощаются с нами, и уходят куда-то, а Ланской садится на заднее сиденье, и я радуюсь – он поедет к нам! Я сажусь в пол-оборота к Андрею, и вижу, что он с изумлением и восхищением смотрит на меня, наши взгляды сталкиваются, как молнии, и я снова чувствую, что влюбляюсь просто со скоростью света…

Доезжаем до дома, Паша высаживает нас с Ланским у подъезда и едет парковаться, а Андрей, обняв меня покрепче за талию, ведет в подъезд и в лифт. Обычно мы лифтом не пользуемся, только если тащим что-то тяжелое, но тут я оказываюсь один на один с Андреем, в замкнутом пространстве лифта, и меня начинает колбасить от смятения… Мне больно стоять и у меня вырывается стон, Ланской это замечает и вдруг снова подхватывает меня на руки! Я ахаю, вновь обхватываю парня за шею, и на этот раз наши лица оказываются в миллиметре друг от друга, дыхание наше смешивается… глаза его оказываются так близко, что у меня невольно приоткрывается рот… а его глаза тут же сползают на мои губы, он сглатывает… кадык его ходит ходуном, лица сближаются… Я чувствую, как напрягаются его мышцы рук и вижу, как вздуваются вены у него на шее… он теснее прижимает меня к себе, а я нежно обхватываю его шею…невольно начинаю учащенно дышать, и чувствую, что с ним происходит то же самое…, кажется, что если мы соприкоснемся, то случится ядерный взрыв, настолько наэлектризованы наши взгляды. К счастью, в это время дверцы лифта раскрываются, и мы видим Пашку, который уже открыл дверь в квартиру. Андрей заносит меня и аккуратно опускает на диван в гостиной.