Красавица улыбнулась быстро и нервно, словно ее могут наказать за улыбку, и кивнула. Девочки приняли ее хорошо и тоже, будто почувствовав ее напряжение, попытались расслабить, развеселить. Рыжая назвалась Мэрит, поела немного печенья, понемногу оттаяла и перестала сильно нервничать. Она же и рассказала нам основное об Отборе:

— Кого бы ни выбрали царевичи, царь Эйл останется доволен, ведь на этот остров допускают только юниц из лучших семей Высокого двора.

— А Высокий двор, это что?

— Лучшие семьи, сливки общества, — ответила Тира. — Мое время пришло уже лет пять как, но отец не пускал меня на Отбор, все ждал, когда царевичам велят жен искать.

— Да, почти все юницы, которые здесь, ждали того же, — кивнула Мэрит.

Я заметила, как воодушевилась после этих слов Рия. Пройти Отбор и остаться в гареме просто так, без, собственно, ублажения царевичей – это и есть ее цель. А со стороны Тиры повеяло болью.

— Меня точно не выберут, — усмехнулась она. — Куда мне, страшиле, мечтать о браке…

— Что за привычка у хорошеньких девушек называть себя страшными, — вздохнула я.

— Не я себя так назвала… — поникла Тира. Ясно: кто-то внушил ей, что она некрасива, вот девушка и страдает.

— Плюй на всех, — посоветовала Рия. — Вот у меня нос крючком, видишь? — Она вздернула подбородок, демонстрируя нам рельеф своего лица. — С таким носищем меня в группу брать не хотели, и худрук говорил – не тянешь, ты, Рия, на звезду сцены. И что? Я нос резать не стала и плакать тоже. Мне мой нос идет, он делает мое лицо. Я – это я, и я себя люблю. И другие меня полюбили.

— Ты красивая, — вставила Мэрит.

— Мы все красивые. И разные – в этом и прелесть.

— Зачем ты прилетела на Отбор? — полюбопытствовала Тира.

— А почему нет? Это ведь такое приключение, — ответила Рия, быстро на меня глянув. — И, кто знает, вдруг меня выберут царевичи! Сразу оба!

Мы рассмеялись; каждая радовалась тому, что нашлась компания. Как только представлю, что осталась бы на этом острове с одними только блондинистыми бестиями, так в пот бросает… А с веселыми девчонками, готовыми помочь, и скудный ужин из печенья да сока сойдет за роскошный!

5. Глава 5

— А если серьезно, какие они, эти царевичи, ради которых мы здесь собрались? — спросила Рия. — Я сколько ни искала о них информацию, ничего не нашла.

— Они рыжие, — сказала Тира. — Правда, царевич Нис скорее шатен, но на свету его волосы тоже как пламя. Вообще все царевичи рыжие, кроме Э́вена – он блондин.

— Каковы они из себя? Красивые?

— Они пошли в матушку, царицу Лавэну, а она ростом невысока, лицом остра и худа.

— Рыжие доходяги, — подвела итог Рия, и мы снова рассмеялись.

— Отец говорит, — робко вставила Мэрит, — что царевич Нис тихий, воспитанный, любит книги и животных. А царевич Вейлин дерзкий распутник.

— А другие царевичи? — поинтересовалась я.

— Цесаревич Де́мрис пошел в царя Эйла – такой же крепкий, коренастый, да и лицом его копия. Он давно женат. А вот у царевича Регнана от отца лишь рыжина. Другие царевичи еще дети.

— Понятно, — вздохнула Рия. — Цесаревич занят. А каков Регнан? Хорош собой?

— Да ты что! Про него и думать не смей!

— Почему? — лениво протянула землянка, но ее глаза зажглись азартом.

— Он жену свою убил!

— За что?

— За измену.

— Мужское эго – страшная вещь, — авторитетно заявила Рия.

— Регнан не знает жалости ни к своим, ни к чужим. Его мать, говорят, не подпускала к себе мужчин. Как-то царь Эйл приметил ее и взял в свой гарем, а она не давалась ему, убить пыталась. Вот и сын ее такой же…

— Не дается мужчинам? — пошутила я.

— Так же опасен. Говорят, он может убить взглядом.