– Сергей Сергеич, заходите, места всем хватит.

Петухов выдохнул еще громче и, бодливо наклонив голову, шагнул внутрь. Печенкина при виде его намеренно отвернулась, и перекос ее ротика стал заметнее.

Петухов был известен тем, что вел постоянную и непримиримую войну со всем коллективом. Он легко раздражался, выходил из себя, свирепел, лопался от злости. Многие сотрудники «Добростроя» боялись его как огня. Его глаза с красными прожилками, устав вылезать из орбит, раз и навсегда застыли в вытаращенном состоянии.

Как сотрудник технического отдела он работал на Петроградской стороне, но часто захаживал в офис на Галерной. Говоря прямо, ведущий инженер, Петухов Сергей Сергеевич, таскался на ковер к Жулину чаще, чем его начальник – главный инженер Слепнин. И там он сидел красный, как рак, и надутый, как жаба.

– Видел новую машину Полежевского? – сходу спросил его Курицын.

– Еще бы! – ответил Петухов, быстрым взглядом окинув стол со всеми принадлежностями чаепития, – такой бегемот!

– А ты слышал?.. – Курицын попытался так же интимно, как прежде Печенкиной, поведать ему что-то на ухо.

Не обращая на него внимание, Петухов сгреб с тарелки большую часть печенья и отправил в рот. Докучаева заерзала.

– Может быть, еще кто-то хочет?.. Валера, будешь?.. – спросила она Курицына.

Но тот отказался, мельком взглянув на маленькое, мягкое брюшко под джемпером.

– Все на кефире? – спросил Петухов, отряхивая руку о штанину.

Курицын неловко хохотнул и попытался продолжить прерванный разговор:

– Так вот, Полежевский…

Петухов, между тем, заметил Архипова. Развернувшись к нему всем корпусом и глубоко втянув носом воздух, он качнулся с пятки на носок и хмуро уставился на него исподлобья.

– Здравствуйте, – робко произнес Архипов.

– Ну? – с нажимом спросил Петухов.

Архипов молчал, не понимая, что от него хотят.

– Ну?! – повторил Петухов.

И не дождавшись ответа, он громко засопел и продолжал:

– Ну, говорил я, что так строить нельзя? Говорил я, что может рухнуть? Говорил! Ну вот и не удивляйтесь, что рухнуло! – с удовольствием закончил он, как будто видел перед собой не просто Архипова, а Архипова, раздавленного тем, что рухнуло.

– Сергей Сергеич, вы про Малую Посадскую? – мягко перебила его Виктория Романовна.

Петухов посмотрел на нее, но не удостоил ответом и снова вцепился в Архипова.

– Ну что там? Большой ущерб вкатали? – нетерпеливо и радостно спросил он. – Тысяч триста хоть будет?

– Суд не удовлетворил требования истцов, – ответил Архипов, смущаясь под его взглядом.

– Ааа… Вот оно что… – разочарованно протянул Петухов. – Ну да ладно! Мы еще посмотрим! Вы еще вляпаетесь – это я вам обещаю!

– Так ты же тогда премию не получишь, – посмеиваясь, сказал Курицын.

– А когда я ее получал? Вот когда нужно чей-то лоб под шишки подставить, Петухов годится. Когда нужно чужие, пардон, задницы прикрыть – Петухов тут как тут. А премии получать другие горазды, Полежевский, какой-нибудь, например…

– Вот про Полежевского кстати…

– Да взять хотя бы тебя. Вот что ты делаешь? Ты же присоска, дармоед, всю задницу себе отсидел, бока, вон, выкормил – диеты не помогают… Объясни мне, для чего ты нужен?

Курицын, не ожидавший такого выпада, только косо улыбался и краснел.

– И Полежевский тот же, еще четыре года назад в таком задрипанном пиджачишке ходил, и голосок был – в пору на хорах петь…

– Вот-вот! И я о том же! – обрадовался Курицын.

– А теперь поздороваться забывает! «Вы у нас – ценный кадр» – это он мне говорит, и по плечу хлопает… Я-то ценный, а вы…

– Не знаю, как с кем, а со мной он всегда здоровается, – не глядя на Петухова, сказала Печенкина.