– Ай.

– Не глупи, – сказал Ник со снисходительной улыбкой, которая – он был уверен – выведет ее из себя, – ты не отличишь нас с закрытыми глазами.

– Пффф.

Секунда сомнения – доля секунды перед тем, как она фыркнула – но он заметил. А девочка не так, чтобы очень глупая – тем веселее. Ник улыбнулся:

– Хочешь поспорим? Я готов предложить высокие ставки, малыш.

Ее аккуратные ноздри раздулись, выдавая гнев. Слово «малыш» ей не понравилось, но затем в беззащитно-растерянных глазах отразился интерес.

– Что ты можешь предложить? – скептически осведомилась она.

– А что тебе нравится? Куни? Массаж ног? Публичные ласки?

– Массаж ног? Ты будешь делать мне, если проиграешь? – изумилась она.

– Да, сделаю даже в общем зале, если попросишь.

– Я тебе не верю!

– Гарантирую, малыш, – вдруг отозвался из кресла в углу Коп, подыгрывая Нику. – В нашем клубе все проигравшие честно отрабатывают долги. Обманщиков Макс лично сечет плетью.

– Плетью? – ужаснулась саба, и Ник едва не фыркнул: настолько ярко на ее лице отразилось все, что она себе вообразила при этих словах. Вообразила немало, судя по напряжению лба, приоткрытому рту и широко распахнутым ресницам.

– Да, еще как, – серьезно кивнул Миша, словно не замечая испуга девушки, – Ему же надо на ком-то тренироваться, а добровольцев мало, знаешь ли. Все мазохисты нынче нарасхват.

Взгляд Томы вернулся к Нику, и он улыбнулся ей:

– Так что? Спорим или боишься?

– Смотря что ты требуешь с меня, – выпалила она, измученная собственной тревогой. «Готова», – подумал Ник и снова улыбнулся про себя.

– Какая разница, если ты так уверена в победе, – произнес он вслух, но, глядя в недоверчивые глаза сабы, кивнул, словно признавая за ней право на осторожность, – Хорошо. Ты – новичок, ничего сверхъестественного я не потребую. Но должно быть интересно, согласна?

– Возможно.

Заметив, что она начала замерзать, но от напряжения даже не замечает этого, Ник поднялся, взял плед и сам накрыл девушку. Он заботливо поправил складки ткани на груди, поскольку и не думал развязывать ей руки, а затем не спеша снова опустился рядом.

– Чего ты еще не пробовала? – осведомился он, посмотрев в настороженные темные глаза.

– Так я тебе и сказала, – выпалила она, похожая на затравленное животное. С каждой минутой становилось все яснее, что его присутствие доставляло новенькой нешуточный дискомфорт – вот только из-за чего она переживала больше: из-за близости двух мужчин сразу к ее голенькому телу либо это именно его присутствие заставляло ее нервничать?

– Она еще ничего толком не пробовала, Ник. Даже в попку, – лениво встрял Коп, снова подыгрывая ему, и саба вспыхнула – на этот раз вся сразу, до самых корней волос. Ник не удержал смешка и наклонил голову: это было красиво и так по-девичьи.

– У-уу, – протянул он, погладив ее коленку под пледом, – Кажется, ты попала. А в попку ты, конечно, боишься?

– На самом деле я пробовала, – процедила она, багровея еще больше. Ее лицо отразило упрямство и агрессию, девушка закаменела, уставившись перед собой, – и пока больше не хочу.

– Хорошо. Тогда я ставлю полчаса своего времени против тридцати минут твоего. Если проиграю – делаю тебе массаж ножек в общем зале, выиграю – буду тебя насиловать, жестко. Попу не трону, так что тебе понравится, детка. Что скажешь?

При слове «насиловать» она дернулась. Ник не спускал глаз с ее лица ни на секунду, и благодаря этому заметил, как приоткрылись ее губы – возбуждение. Там мелькнуло возбуждение, не будь он клубным мастером уже два года. Значит, угадал.

И тем не менее девушка молчала очень долго, пунцовея, мучительно размышляя и сомневаясь. Не дура. Ох, не дура – не так уж сильно она и верит в свою победу. Но готова поиграть.