Роберто совершенно не обращал на нее внимания. Раздеваясь, он бросал вещи на пол, как будто торопился. Лег в кровать.

– Ты женщина, я мужчина. Все естественно. Не трясись, как девочка, – ни слова одобрения, ни слова поддержки. Холод в словах.

Палома прижала руки ко рту. Такую жизнь она себе выбрала…

Утром Рамона пила кофе и размышляла. Она знала, что молодые провели ночь вместе. Что рано утром Роберто спустился в кабинет и уже пару часов там работает. Палома спустилась только что. Ее вид был немного помят.

– Тебе удалось поспать? – Рамона сама себе удивилась – ее вопрос был бестактен.

– Я, да, – Палома растерялась. – Все в порядке, – Палома постаралась взять себя в руки.

– Доброе утро, – Роберто сел на свое место. Он не обратил внимание ни на мать, ни на жену. Молча стал пить кофе, читая газету. Их фото с Паломой было на первой полосе. Да. Мама постаралась. Рамона попыталась завязать беседу, но Палома односложно отвечала на вопросы, Роберто же не хотел ни с кем разговаривать. Остаток завтрака прошел в полной тишине

Никого не предупредив, Роберто уехал в офис. Холод в глазах остановил Рамону задать ему вопрос. Рамона не понимала всей ситуации. С одной стороны она хотела, чтобы сын женился на Паломе, с другой – он стал отдаляться от нее. Каждый день пропасть только росла между ними. Но теперь был мостик, который связывал их – это Палома. Его жена. Он будет возвращаться домой, что бы не было, он всегда будет возвращаться домой.

Винсенте снимал гипс. Кристина с трепетом ждала момента, когда она наконец-то сможет встать на ногу. Алехандро наблюдал за всем процессом. Теперь он не появлялся у нее каждый день в комнате. Августа же наоборот стала заходить к ней. В основном она молчала. Кристина же что-то говорила. Рассказывала о своих родителях. Говорила о учебе. Иногда Августа отвечала. Правда о Роберто Кристина не говорила. Она боялась. Боялась самой себя. Боялась, что он скажет, узнав, что с ней произошло. Примет ли он ее назад. Желание бежать и как можно скорее теплило ее надежду на спасение. Приходил Бруно и уводил Августу. Кристина оставалась одна. Пустота окружала ее. И вот сейчас, когда ее нога без гипса – она сможет бежать. Бруно внимательно следил за ней. Он стоял в дверях, как надзиратель, казалось, что он читает ее мысли.

– Ей надо будет давать возможность выходить на улицу, – Винсенте вытирал руки полотенцем.

– Я смогу ходить? – Кристина испугалась, а вдруг что-то не так.

Бруно подошел, помог встать. Кристине были противны его прикосновения, но по-другому ничего бы не вышло. Она впервые оперлась на ногу. Но нога ее не слушалась. Бруно держал ее крепко за талию.

– Думаю нужен костыль, – предложил Бруно.

Алехандро задумался.

– Винсенте, она не навредит себе, опираясь на костыль? Если упадет? Может же потерять ребенка.

Надежда Кристины на побег стремительно таяла.

– Я не упаду, – Кристина чуть не заплакала. – я не упаду. Я хочу ходить.

– Я помогу, сеньор, – Бруно улыбнулся про себя, его руки еще были на талии у девушки.

Алехандро молчал. Винсенте понял, что ему нужно уходить. Больше Алехандро ничего не скажет. Бруно же все еще поддерживал Кристину. Она попыталась делать шаг, с трудом, но ей все-таки удалось. Конечно, не сразу, но через недельку она попробует убежать. С сегодняшнего дня она начнет разминать ногу.

Бруно наблюдал за ее попытками двигаться самостоятельно, без его помощи. Опиралась теперь на подоконник. Она сильная. И обязательно предпримет попытку убежать. Это видно по ее глазам. Ну что ж посмотрим.

Все меняется и серый день сменяется другим, таким же. Ждем маленького лучика света. Маленькой надежды, что может быть сегодня что-то может измениться. Порой при ярком солнце тускнеют краски дня. Порой при хмуром небе – видим яркое солнце.