– Доброе утро, Роберто, – мягко обратилась она к сыну.

– Здравствуй, мама, – сухой, ничего не выражающий голос. Он даже не повернулся к ней.

– Прими ванну, и мы позавтракаем, – Рамона улыбнулась про себя. Она знала, что все будет в порядке.

Роберто медленно повернулся и посмотрел на мать, Его взгляд. Она испугалась – это был совсем другой человек. Жесткий, невозмутимый. Руки в карманах. Он чуть склонил голову набок. Что-то было не так в поведении Рамоны. Он это чувствовал. Теперь Роберто мог видеть то, что ранее ускользало от его взгляда. Его мать нисколько не расстроена происходящим. И даже рада, что он сейчас дома.

Рамона заволновалась. Она быстро подошла к сыну и обняла его, спрятавшись, только бы не смотреть ему в глаза.

Роберто не пошевелился. Даже когда она его обняла, он не качнулся. Стоял как стена. Не сделал попытки обнять мать.

– Ты рада, – констатировал сын. – Рада. Ну что ж, – вынул руки из карманов и отстранил от себя мать. – Довольствуйся, наслаждайся.

– Что ты, сынок, – Рамона тронула его за руку, ее сердце бешено билось. Неужели он узнала, что это она устроила поджог, в котором погибла Кристина.

– Ты никогда не хотела видеть ее в этом доме, ты получила свое, – он повернулся и пошел к лестнице.

– Но она же тебе изменяла, – выкрикнула Рамона, и закрыла рот рукой.

Роберто остановился на лестнице.

– Я тебе этого не говорил. Откуда ты знаешь? – он не поворачивался. Сомнение скользнуло в его сознание. Неужели. Посмотреть на мать и увидеть ответ.

– Я, я – Рамона искала ответ, подбирала, что сказать, – наняла детектива, он следил за ней. И сказал мне, что у нее есть другой. Вот так я об этом узнала, – Рамоне казалось, что она тонет.

Роберто вернулся, подошел к матери, взял ее за плечи, взглянул в ее глаза.

– Даже если это правда. Даже если Кристина мне изменяла. Мама, я надеюсь, что ты не имеешь отношения к пожару.

– Ради бога, – Рамона вырвалась из рук сына. – Как ты смеешь меня обвинять? Обвинять в том, что я беспокоилась за тебя, хотела узнать, что из себя представляет эта девчонка? Ты мой единственный сын. И я должна знать, кто с тобой пойдет рука об руку всю твою жизнь.

Роберто отшатнулся. Кристина была права – его мать никогда бы не приняла ее. Он был слеп. Но все же – неужели Рамона могла это сделать.

– Я люблю тебя. И как мать – не позволю, чтобы кто-то водил тебя за нос. А если бы она понесла бы от своего любовника? Не позволю, чтобы ты считал ребенка своим, который никаким образом к тебе не относится. Ты слышишь меня? Ты был слишком наивен и слеп, увлекшись этой девчонкой. Но я с уважением отнеслась к твоему решению жениться. Все устроила, смирилась. А сейчас ты меня обвиняешь?

– Ты сама себя путаешь. Говоришь, что Кристина могла родить от другого мужчины, ты противилась этому, но говоришь, что согласна была на свадьбу. Где логика, мама? – Роберто загнал ее в угол. – Кристина сама сделала бы выбор. Ты не имела права вмешиваться. Скажи, мне правду – это твоих рук дело? – Роберто понимал, что чтобы не сказала сейчас мать – факт, что Кристина ему изменяла – был на лицо. Но ему требовалось знать, могла ли мать пойти на преступление. Он встал перед ней на колени. – Я хочу знать правду, мама. Я стою перед тобой на коленях и прошу сказать мне – ты виновата?

– Роберто, сынок, встань сейчас же, – Рамона пыталась поднять сына. Но поняв, что он непреклонен, она сама опустилась на колени, обняла его и заплакала. – Мне больно от того, что ты так думаешь. Я не виновна.

Роберто отстранился. Слезы матери его не тронули, но убедили, что она не имеет отношения к смерти Кристины. Его мать никогда не опустилась бы на колени, даже перед сыном.