– Забавно. – ответила я. – А что за дрон та?

– Согласно документам и данным с сети – это военный дрон компании «ЗАСЛОН». Называется ДА/АРПиД, дрон автоматической/автоматической разведки, патрулирования и диверсий. В техпаспорте значится кличка «Дарп».

– Дарп? Ну значит так и буду тебя звать. – сказала я проводя рукой по голове робота. – Кстати, Ева, а что было в документах на смарт-чип.

– Лишь техническая информация и побитые файлы. Были логины, учетные записи и пароли для виртуальных карта, счетов и кошельков, но на них, в общей сумме, 560 киловатт.

– Ясно, – с тоской произнесла я. – как обычно ничего интересного. Ладно. Пошли, Дарп, будем искать выход.

Робот весело, но все ещё размеренно, пошагал за мной. Я перевела на него взгляд и увидела, что Ева в дополненной реальности добавила небольшую панельку, которая появлялась, когда я переводила взгляд на дрона. Текущей командой значилось: «следовать», а уровень заряда был на 17-ти процентах.

– Зарядить бы тебя, дружок. – с грустью в голосе, сказала я. – Где тут ближайшая станция зарядки?

– Ближайшие станции зарядки есть на стации метро компании DrillCom. Там можно будет обменять ваши киловатты для зарядки дрона. Однако я бы посоветовала сперва зарядится вам.

Ева тут же вывела уровень моего заряда.

– Значит 36 процентов. – подумала я про себя. – Ну да. Не густо. Эх, пройдя через столько операций и мучений я все равно не могу получить статус инвалида и получить доступ к бесплатной зарядке. И все из-за незаконности операций.

– Уточнение: если бы вас не подвергли экстремальной модернизации вы бы, вероятно, умерли в возрасте пяти лет.

– Это что ли лучше? – поинтересовалась я, глядя на свое тело.

– Лучше смерти может быть только жизнь.

– Не жизнь, а набор мучений.

Ева молчала. Я решила не вытягивать из неё глупых ответов. Впереди уже виднелись ворота, видимо, это был выход.

– Выявлена причина невозможности калибровки. – раздался голос Евы. – Причина: повышенный вес тела из-за непредусмотренных имплантов. Компенсация. Имитация боли полностью отключена.

– Наконец-то. – выдохнула я.

– Вы просили узнать про оператора связи и дату оформления. Эта e-sim HuGour, виртуального оператора. Они арендуют сеть орбитальных спутников AllNet так что связь должна быть повсеместной, исключения – подземные сооружения и жилых комплексов типа «муравейник», в комплексах типа «термитник» возможно плохое соединение.

– Ясно, а что с датой оформления.

– По отчету от компании вы являетесь их клиентом с 2191-го года. Однако в 96 году отказались от обслуживания. В 98-м году вернулись, продлили подписку в январе этого года.

– Погоди-погоди. Какого года?

– С 2191-го года.

– Этого не может быть! – возразила я.

– Подтверждаю, мои последние логи датируются 2189-м годом. Очевидно, что и у вас, и у меня были стерты все данные после этой даты.

– Какой сейчас год?

– 2199-й.

– Не верю.

– Это наиболее вероятный вариант. Новостей о календарной реформе я не нашла.

– Где мы шатались 11 лет? – спросила я, схватившись за голову.

– Я провожу параллельный поиск по вашему имени. Однако, для большей эффективности, мне нужно увидеть ваше текущее лицо.

– Ты разве не можешь просто посмотреть модель моей лицевой пластины?

– Ваша лицевая пластина домашнего производства, и напечатана на 3D-принтере. Я не знаю о её спецификах.

Остановившись и повернувшись назад, я позвал Дарпа:

– Эй дружок, подойди ко мне.

Робот подпрыгнул к мои ногам. Я села на корточки и посмотрела в его камеры.

– Можешь меня сфоткать? – спросила я.

– Да. – ответила Ева. – Уже получила изображение. Начинаю расширенный поиск.