С воротами пришлось повозиться, но с помощью Хрипуна и Раввы удалось раскрыть отсыревшие створки на расстояние, достаточное, чтобы прошла карета. Никто из дворовых при этом так и не появился.

Зато когда внутрь въехали, оказалось, что люди в замке-таки имеются.

– Где шлялся? – Орин ухватил за грудки лопоухого подростка, поднял и тряханул хорошенько. – Хозяин приехал, а ворот отворить некому?

– Распустились, совершеннейшим образом распустились. – Вылезший на свет старик щурился, оглядываясь то на карету, то на Ласку, которая жалась к лошадям, то на Орина. – Ну что ж, теперь вы гости в моем замке. И даже ты, глупая умная девушка лисьего рода. Сдается, в каждом из вас еще больше интересного и ценного, чем я разглядел изначально. Оставьте лошадей, ими займутся. Полагаю, просить вас позабыть и об оружии бессмысленно, но все же умоляю быть более аккуратным.

– Ласка, слышала? – Орин уже вовсю вертел головой. – А что, ничего так, перезимовать можно будет.

У дальней стены жались друг к другу длинные, крытые гонтом сооружения: то ли конюшни, то ли скотный двор. Сам донжон являл собой приземистую грубых очертаний постройку, сложенную из неровных, чуть подправленных камнетесами глыб. Крохотные оконца, низкая дверь и деревянная крыша, выступающая над стеной навесом. Под ним гребли землю в поисках еды тощие куры, за которыми, привалившись лохматым боком к тележному колесу, следил пес.

Перезимовать? Бельту эта затея по-прежнему была не по душе. И нехорошее предчувствие при виде Понорка только окрепло. Покосившаяся башня темного камня заваливалась на бок, точно вот-вот готовясь упасть, но не падая. А толстые цепи, ее опоясывавшие, были видны от ворот.

– Деда! Деда приехал! – Крик всполошил и кур и пса. Даже Бельт вздрогнул от неожиданности и пронзительности, и про башню тотчас забыл.

Девчонка, всего-навсего девчонка. Откуда выскочила – не понять, но волноваться не с чего. А пигалица хороша: махонькая, тоненькая, что тростиночка, чуть дунь и улетит.

– Чего он на нее уставился? – Ласка зашипела, потянула руку к кинжалу, но Бельт подшагнул к ней и придержал за плечо: спокойнее.

А Орин и вправду впился взглядом в незнакомку так, что она покраснела и отступила за деда.

– Милая, это наши гости, – старик улыбнулся. – Благородный Орин из, хм, леса и его спутники.

Орин, стянул шапку с головы и нелепо взмахнул ею.

– Премного рада, что милостью Всевидящего вы ступили под защиту этих стен. – Голос у девочки оказался ломкий и звонкий. – Позвольте мне пригласить вас к огню и столу, и пусть не смутит вас бедность его.

– Главное, не то, что на столе, прекрасная ханмари, а то, кто за ним сидит, – ответил Орин.

Сзади раздался другой крик, уже не радостный, но горестный. Бельт обернулся – у кареты, пытаясь забраться на козлы, путаясь в юбках и соскальзывая, голосила женщина. Он ткнул Ласку в бок, но та и ухом не повела, глядя на юную красавицу, лишь процедила сквозь зубы:

– С-стерва!

– Тише. – Бельт сильнее сжал плечо, узкое и даже сквозь одежду горячее. – Всего лишь девчонка…

– Уважаемые гости, позвольте представить вам последнее сокровище Мельши – мою внучку Майне, – старик отступил в сторону. – Внучку Хэбу Ум-Пан. Того, кто заставит Всевидящего написать нужные строки, даже если для этого придется перечеркнуть целые страницы.

7. Триада 2.3 Туран

Туран

Нет в них внешне никакой странности, но тем непонятнее их внутренние отличия. А потому самый главный вопрос, что родился тогда, терзал меня всё время путешествия и продолжает мучить теперь: как существа, столь с нами схожие, сумели обустроить жизнь, такую с нашей различную.